вот нашел в инете 180 км от меня, живут родственники очень давно в тех местах. стоит ехать или нет посоветуйте господа? или все сказки?
<div style="margin:15px 40px;font-size:16px;font-family:'Times New Roman', Times, serif;text-align:left;"><div><div>
[align=center]Народные предания в Повенецком уезде[/align]
[align=center]// Олонецкие губернские ведомости. 1863. № 40. С. 154; № 41. С. 157;[/align]
[align=center]№ 44. С. 169; № 45. С. 173 174.[/align]
[align=center] [/align]
[align=center]<i>Народные предания в Повенецком уезде</i>[/align]
[align=center]<i>// Олонецкие губернские ведомости. 1863. № 40. С. 154.</i>[/align]
[align=center] [/align]
[align=center] [/align]
[align=center] [/align]
С. 154
<b>НАРОДНЫЯ ПРЕДАН</b><b>I</b><b>Я</b>
[align=center]<b>ВЪ ПОВѢНЕЦКОМЪ УѢЗДѢ.</b>[/align]
[align=center]_____[/align]
[align=center] [/align]
[align=center]I. ПАНЫ.[/align]
Преданiя <i>о Панахъ</i>, распространенныя во многихъ мѣстахъ Олонецкой губернiи, въ Повѣнецкомъ уѣздѣ сохранились въ Челмужѣ, Янгозерѣ и Семчезерѣ.
Близь деревни Исаковской, Челмужскаго прихода, въ полѣ, находится нѣсколько земляныхъ возвышенiй въ родѣ могилъ или кургановъ. Эти возвышенiя крестьяне зовутъ <i>сопками</i> или могилами <i>Пановъ</i>, которые приходили разорять деревню, но были застигнуты грозою, разразившеюся въ это время надъ ихъ головами. Паны мгновенно ослѣпли и начали саблями рубить другъ друга; оставшiеся въ живыхъ побиты жителями, которые цѣлыми десятками зарывали ихъ въ ямы. Одинъ изъ мѣстныхъ вотчинныхъ крестьянъ нашелъ здѣсь, при паханiи поля, орудiе, принадлежавшее будто бы Панамъ. Судя по разсказамъ, это былъ кинжалъ, острый съ обѣихъ сторонъ.
Въ Янгозерѣ, преданiе называетъ Пановъ Литовскими или Польскими. – Въ 3 верстахъ отъ д. Совдозера, находится <i>Паново болото</i>, въ которомъ потоплены убитые Паны Польскiе. Забравшись въ деревню, они взяли изъ часовни образъ Николая чудотворца и хотѣли разрубить, но вдругъ ослѣпли, и тогда были загнаны жителями въ болото и потоплены, въ память чего оно получило названiе Панова. Въ деревнѣ Бочкиной, одного крестьянина производятъ изъ поколѣнiя Пановъ. – Близь деревень Келлоевой и Бочкиной есть насыпи или курганы, въ которыхъ зарыты убитые Паны.
Въ Семчезеро также ѣздили <i>Литовскiе Паны</i> для грабежей и разбоевъ; они не щадили ни часовенъ, ни церквей; но слѣдовъ нашествiя не осталось, кромѣ одной могилы, которую называютъ могилою Пановъ. Говорятъ, въ деревнѣ Большая Сельга, въ 5 верстахъ отъ погоста, у богатаго крестьянина Курика, ограбивъ имущество, Паны хотѣли осмѣять жену; связавъ мужа, оставили въ избѣ съ двумя малолѣтними дѣтьми, а сами, напившись до пьяна, отправились отдыхать въ чуланъ. Когда грабители уснули, Курикъ велѣлъ маленькому сыну достать съ полки ножикъ, но какъ мальчикъ не могъ, то отецъ указалъ ему на крюкъ (кочергу); попытка эта удалась, и Курикъ, разрѣзавъ веревки, вышелъ въ сѣни, заперъ чуланъ, въ которомъ почивали хмѣльные гости, снаружи и потомъ въ окошко перестрѣлялъ всѣхъ, а ихъ было до 40 человѣкъ. Курикъ похоронилъ Пановъ въ 50-ти саженяхъ отъ деревни. Надъ этою могилою разрослась еловая роща, которую уничтожилъ ураганъ въ 1849 году. Теперь здѣсь распахано поле. Бывшiй надъ могилою Пановъ четырехъ-конечный, высѣченный изъ камня крестъ, безъ всякой надписи, сохранился до сихъ поръ и поставленъ на грудѣ камней. – Паны покушались также нѣсколько разъ ограбить часовню во имя Николая чудотворца, находящуюся въ деревнѣ Карзимъ-озерѣ, въ 1<sup>1</sup>/<sub>2</sub> верстахъ отъ Большой Сельги, но въ каждое нападенiе были наказываемы слѣпотою, по молитвамъ св. угодника.
Въ бытность Пановъ, или, быть можетъ, во времена Шведской войны (въ царствованiе Екатерины II), угнетаемыя врагами, жители покидали свои селенiя и искали спасенiя въ лѣсахъ, имѣнiе же и деньги зарывали въ землю или бросали въ воду. Такiе клады, говорятъ, есть во многихъ мѣстахъ: 1) въ дер. Каччiевой, въ четверти версты отъ церкви, въ полѣ, до сихъ еще поръ находятъ маленькiя продолговатыя серебряныя деньги. 2) въ дер. Манiевой, въ одной верстѣ отъ церкви, также находятся въ землѣ деньги. 3) противъ деревни Келлоевой, близь островка, въ ста саженяхъ отъ берега, лежитъ въ водѣ колоколъ съ деньгами. Говорятъ: «кто переброситъ съ берега на берегъ топоръ, тому и кладъ достанется». 4) въ Куйтиной-Губѣ, въ двухъ верстахъ отъ церкви, лежитъ точило съ деньгами. 5) въ дер. Совдозерѣ, близь ригачи находится кладъ. Однажды крестьянинъ, проходя мимо этого мѣста, увидѣлъ огонь; подойдя поближе, онъ увидѣлъ золотыя деньги и схватилъ ихъ въ руку, но въ то же время замѣтилъ, что идетъ къ нему сосѣдъ его и, желая скрыть отъ него кладъ, побѣжалъ дальше, и лишь только ушелъ отъ сосѣда, взглянулъ въ горсть, а тамъ вмѣсто денегъ очутился уголь.
[align=center] [/align]
[align=center]II. АЛАЙ.[/align]
[align=center] [/align]
Въ Кажемскомъ приходѣ, нѣкоторые старожилы, изъ приверженцевъ раскола, передаютъ старинное преданiе о какомъ-то мучителѣ за вѣру – <i>Алаѣ</i>, который съ войскомъ своимъ цѣлый годъ опустошалъ здѣшнiя мѣста, пригоняя людей къ <i>щепоти</i>, т. е. къ слаганiю крестнаго знаменiя треперстно; тѣхъ изъ жителей, которые нехотѣли перемѣнить <i>истаго</i> креста двуперстнаго, жестоко мучилъ даже до смерти.
[align=center]<i>Народные предания в Повенецком уезде</i>[/align]
[align=center]<i>// Олонецкие губернские ведомости. 1863. № 41. С. 157.</i>[/align]
[align=right] [/align]
[align=right] [/align]
[align=center] [/align]
С. 157
<b>НАРОДНЫЯ ПРЕДАН</b><b>I</b><b>Я</b>
[align=center]<b>ВЪ ПОВѢНЕЦКОМЪ УѢЗДѢ.</b>[/align]
[align=center]____[/align]
[align=center] [/align]
[align=center]III. НАБѢГИ ФИННОВЪ и ШВЕДСКАЯ ВОЙНА.[/align]
Воспоминанiя о набѣгахъ Финновъ на пограничныя съ Финляндiею поселенiя Повѣнецкаго уѣзда и о послѣдней Шведской войнѣ сохранились въ Реболахъ, Семчезерѣ и Паданахъ. Въ первыхъ двухъ приходахъ замѣтны мѣста, гдѣ были во время войны укрѣпленiя или редуты.
Въ Реболахъ прежде были въ большомъ употребленiи пѣсни о битвахъ русскихъ со шведами. Теперь сохранился слѣдующiй остатокъ одной изъ такихъ пѣсенъ, записанный въ такомъ видѣ, какъ Корелы поютъ ее на русскомъ языкѣ.
Какъ шведской война поднялось,
Много штурму сдѣлалось (2),
Много силы собралось (2).
А русской силы очень мало.
Генералъ нашъ удала,
По фамилiи Увалоу,
Вдоль по армеи гуляу,
Брава, лоува похвалау.
.......
.......
Нарядушися купцомъ
Увалоу съѣхау гостемъ
Ко шведскому королю
Къ удалому Мотылю.
Мотылекъ, король шведской,
Выступаючи со свитой,
Увалова принимау,
Свою рѣчь таку держау:
«Здраствуй, здраствуй ты купецъ,
Ты, купеческiй сынокъ.
Я у васъ-то знаю всѣхъ –
Генералоу и офицероу,
Да не знаю одного
Увалова молодца.
Сколько хошь казны берите,
Увалова укажите».
Не зачѣмъ казну терять –
Можно даромъ показать.
Ахъ, ворона ты, ворона,
Прощай, шведская корона,
Несъумѣю ловить
Увалова погубить!
Набѣги Финновъ на пограничныя селенiя, во времена отдаленныя, отличались разбоемъ. Финны огромными толпами нападали на деревни, изрыгали страшную хулу на каждую святыню, мучили и умерщвляли жителей, грабили ихъ пожитки и раззоряли жилища. Крестьяне съ семействами, оставляя свои деревни, бѣжали въ непроходимые сѣверные лѣса и селились тамъ, пока новый набѣгъ не открывалъ и этихъ новыхъ поселковъ.
Однажды, съ высокаго холма, близь д. Муезера (въ 50 в. отъ Ребольскаго погоста), финскiе разбойники увидали часовню св. Николая (которая существуетъ и теперь). Въ ней находился чудотворный старинный образъ угодника, который особенно почитается и нынѣ окрестными поселянами. Съ бранью на икону и съ криками: «недолго ты постоишь здѣсь» разбойники бросились раззорить часовню, но святитель не допустилъ до молитвенницы и всѣхъ ихъ превратилъ въ камни, которые и до сихъ поръ на этомъ мѣстѣ бросаются каждому въ глаза.
Въ деревнѣ Поросъ-озерѣ былъ когда-то крестьянинъ бойкiй и сильный; главный изъ его потомковъ и нынѣ называется <i>королемъ</i>. Онъ много разъ билъ шведовъ. Однажды толпа ихъ изъ 12 человѣкъ явилась въ Поросъ-озеро отыскивать крестьянина-силача, который, не теряя присутствiя духа, самъ явился передъ толпою и говоритъ: «я знаю и укажу вамъ его; вы поѣзжайте на лодкѣ, я же пойду по берегу пѣшкомъ; когда схвачу его, то и позову васъ». Крестьянинъ отправился по берегу къ извѣстной ему крутой скалѣ, гдѣ глубина воды достигала 3 саж. Здѣсь онъ остановился и кликнулъ шведовъ, ѣхавшихъ въ лодкѣ; но лишь только они причалили къ берегу, нашъ мужикъ схватилъ лодку за носъ и опрокинулъ ее; нѣкоторые изъ шведовъ тотчасъ утонули, другихъ онъ послалъ ко дну ударами аншпуга. Съ того времени скала эта называется <i>Шведскимъ камнемъ</i>.
Шведы часто прiѣзжали къ Янгозеру, на лодкахъ, но каждый разъ, по молитвамъ св. пророка Илiи, дѣлался туманъ, и они должны были возвращаться домой, безъ всякаго успѣха.
Съ своей стороны, Повѣнецкiе Корелы тоже производили набѣги и грабежи въ малолюдныхъ пограничныхъ поселенiяхъ Финляндiи.
Разсказы о послѣдней Шведской войнѣ (17881790), въ Реболахъ и Янгозерѣ подтверждаются остатками бывшихъ здѣсь укрѣпленiй.
За полями Ребольскаго погоста, въ двухъ мѣстахъ, видны земляные валы, довольно значительной высоты и длины, на которыхъ были расположены баттареи русскихъ войскъ. Здѣсь стоялъ тогда какой-то полкъ для охраненiя отъ Шведовъ, но военныхъ дѣйствiй не было. Говорятъ, что Финны дѣлали набѣги въ нѣкоторыя мѣста, убивали людей и жгли соленiя, развалины которыхъ видны до нынѣ. Отъ этого времени остались здѣсь пушки и ядра, а также значительное число топоровъ, лопатъ, котловъ и другихъ принадлежностей военнаго обоза, но все это было расхищено мѣстными жителями.
Въ Янгозерскомъ приходѣ также стояли въ это время войска и возведены были укрѣпленiя; насыпи, рвы и остатки деревянныхъ стѣнъ видны до нынѣ, близь Янгозерской церкви, на гористомъ мѣстѣ, окруженномъ съ трехъ сторонъ водою. По словамъ старожиловъ, здѣсь была небольшая крѣпость съ маякомъ, вооруженная пушками; пороховой магазинъ впослѣдствiи обращенъ въ амбаръ, который до сихъ поръ еще крѣпокъ. Все это мѣсто до сихъ поръ называется <i>лихнакъ мяги</i> – городская гора. – Близъ деревни Янгозера, въ лѣсу, стояла пѣхота лагеремъ, въ количествѣ 500 солдатъ, а конница была расположена въ 6 верстахъ отъ Янгозера, въ мѣстѣ, называемомъ <i>Тедри Суо</i>, гдѣ находится большая часть сѣнокосовъ. Войска, подъ начальствомъ командира Уварова, стояли здѣсь три года (17881790). Второй лагерь, тоже въ числѣ 500 человѣкъ, находился въ деревнѣ Совдозерѣ; третiй, то же 500 человѣкъ, въ Кудамагубѣ. Въ метрическихъ книгахъ за эти годы, въ числѣ прочихъ, записанъ умершимъ егерьскихъ и башкирскихъ войскъ начальникъ, полковникъ Дмитрiй Андреевичъ Гранкинъ; тѣло его было предано землѣ съ воинскими почестями на Янгозерскомъ кладбищѣ и надъ могилою поставленъ каменный крестъ, до нынѣ сохранившiйся. Надобно думать, что часть войска составляло мѣстное ополченiе; въ метрикахъ показаны умершiе: Селецкой сотни стрѣлокъ, Кудамагубскаго кордона стрѣлокъ и т. п. Всѣхъ умершихъ въ 1789 году въ янгозерскихъ метрикахъ записано 100 м. и 95 ж. пола душъ, тогда какъ въ прежнее время годовая цифра смертности не превосходила 30 д. обоего пола. – Трехлѣтнее пребыванiе войскъ въ Янгозерѣ дорого стоило крестьянамъ: послѣ 1790 года у здѣшнихъ мужиковъ осталось только 2 лошади, потому что всѣ пожни были выкормлены военнымъ лошадямъ.
[align=center]_____[/align]
Народные предания в Повенецком уезде[align=center]<i>// Олонецкие губернские ведомости. 1863. № 44. С. 169.</i>[/align]
[align=center] [/align]
[align=right] [/align]
[align=center] [/align]
С. 169
<b>НАРОДНЫЯ ПРЕДАН</b><b>I</b><b>Я</b>
[align=center]<b>ВЪ ПОВѢНЕЦКОМЪ УѢЗДѢ.</b>[/align]
[align=center] [/align]
[align=center]<i>IV</i><i>. Рудокопни, кузницы, смолокурныя ямы.</i>[/align]
Въ Янгозерѣ, ямы и насыпи отъ рудныхъ разработокъ, находятся во многихъ мѣстахъ. До учрежденiя горныхъ заводовъ въ Олонецкомъ краѣ, крестьяне, для собственнаго употребленiя, сами подымали изъ озеръ и болотъ желѣзную руду, плавили ее въ своихъ кузницахъ, выдѣлывали укладъ и желѣзо въ большомъ количествѣ, которое сбывали и на продажу на ярмаркахъ. По учрежденiи же заводовъ этотъ промыселъ прекратился.
Въ Семчезерѣ, въ старинное время, въ каждой деревнѣ находилось по нѣскольку кузницъ. Выдѣлывавшiйся въ нихъ укладъ крестьяне съ пользою употребляли вмѣсто стали, а продавали его отъ 2 до 3 рублей за пудъ. Признаки этихъ кузницъ видны до нынѣ.
Въ Онежскомъ приходѣ, рудяныя шахты, говорятъ, были заложены нѣмцами въ дикихъ каменныхъ щельяхъ. Глубина двухъ такихъ шахтъ, на высокой каменной горѣ, простирается до 4 саж. Третья шахта находится на южной сторонѣ Гахкозера, тоже въ дикой щельѣ; она углубляется въ гору горизонтально сажени на три и въ срединѣ пересѣкается другою поперечною шахтою; отверстiе ея нынѣ заложено камнями. Впрочемъ, глубина этой шахты неизвѣстна, потому что, какъ разсказываютъ, въ старину пускали въ эту яму или <i>нору</i> собаку и она оттуда не возвращалась. Изъ этихъ шахтъ добывали руду, но неизвѣстно какую, и доставляли ее на заводъ, устроенный также нѣмцами на одной рѣчкѣ, имѣвшей сообщенiе со многими озерами, находившимися на большей противъ нея высотѣ.
Въ Семчезерѣ, въ старинное время, также много курили смолы и дегтя сбывали въ Петербургъ въ огромномъ количествѣ. Смолокурныя ямы видны до нынѣ; число ихъ показываетъ, какъ много тратилось тогда лѣсу безпошлинно. Болѣе бдительный присмотръ за лѣсами и обложенiе пошлиною лѣсовъ, угля и вообще всего смолокуреннаго производства прекратили эти промыслы.
[align=center]V. БОГАТЫРИ.[/align]
[align=center] [/align]
Въ Янгозерѣ есть преданiя о богатыряхъ, бывшихъ въ старинное время въ Корелiи.
Крестьянинъ Стиккоевъ отличался необыкновенною силой. Онъ жилъ одинъ въ лѣсу, самъ мололъ для себя хлѣбъ на домашнемъ жерновѣ, а зерно кралъ на поляхъ у другихъ жителей въ снопахъ, верстъ за 25-ть отъ своего жилья; онъ уносилъ на себѣ разомъ по сту сноповъ, т. е. цѣлый возъ. Долго крестьяне не знали, кто у нихъ воруетъ хлѣбъ, полагая, что его тратятъ лошади или медвѣди; наконецъ, по слѣдамъ вора, добрались до его избушки и бросились на Стиккоева. Силачъ схватилъ свою пятипудовую ступу и ударилъ ею одного изъ десяти нападавшихъ мужиковъ такъ сильно, что тотъ упалъ мертвымъ и отлетѣлъ саженъ на десять; товарищи убитаго тотчасъ разбѣжались. Въ другой разъ, попавшись на медвѣдя, Стиккоевъ обнялъ его обѣими руками и находившеюся въ нихъ палкою прижалъ его къ себѣ такъ сильно, что хребетная кость у животнаго переломилась и медвѣдь околѣлъ. – Говорятъ, Стиккоевъ, или кто-то изъ его также сильныхъ потомковъ, убилъ вздорнаго и неполадливаго своего сосѣда, и за то былъ приговоренъ къ тѣлесному наказанiю, но, продавъ свои поля и покосы, онъ успѣлъ откупиться. Поля эти и до нынѣ находятся въ вѣдѣнiи церкви и носятъ названiе Стиккоевыхъ. При церкви находится крѣпость, писанная въ 1739 году на залогъ этихъ земель крестьяниномъ Иваномъ Ивановымъ Стиккоевымъ, «въ родѣ своемъ не послѣднимъ», крестьянину Юрью Гордѣеву.
Въ другомъ разсказѣ роль богатыря играетъ баба. Она была такъ сильна, что изъ города Кеми, за 300 верстъ, принесла за плечами 8 маленокъ (т. е. одну четверть) ржи.
[align=center](<i>окончанiе въ слѣд. </i>№.)[/align]
[align=center] [/align]
[align=center] [/align]
[align=center]<i>Народные предания в Повенецком уезде</i>[/align]
[align=center]<i>// Олонецкие губернские ведомости. 1863. № 45. С. 173 174.</i>[/align]
[align=center] [/align]
[align=right] [/align]
[align=center] [/align]
С. 173
<b>НАРОДНЫЯ ПРЕДАН</b><b>I</b><b>Я</b>
[align=center]<b>ВЪ ПОВѢНЕЦКОМЪ УѢЗДѢ.</b>[/align]
[align=center] [/align]
[align=center](<i>Окончанiе</i>).[/align]
[align=center]____[/align]
[align=center] [/align]
[align=center]VI. РАЗБОЙНИКИ.[/align]
Разсказы о разбойникахъ, которые свободно жили и производили разбои и грабежи въ старину на нашемъ сѣверѣ, объясняются малолюдностью и обширностью края, удаленнаго отъ главныхъ центровъ администрацiи.
Въ деревнѣ Исаковской (въ Челмужахъ), жилъ богатый обѣльный вотчинникъ Чировъ; поколѣнiе его ведется до сихъ поръ. Чировъ промышлялъ продажею рыбы и мыса, на Свири и въ другихъ мѣстахъ. Однажды, лѣтомъ, онъ ѣхалъ со своимъ товаромъ по озеру Онегу и, за безвѣтрiемъ, долженъ былъ пристать къ острову
[align=right] [/align]
С. 174
Хедострову, въ 15 верстахъ отъ Челмужскаго погоста. На оконечности острова промышленники увидали дымъ и полагали, что здѣсь стануютъ теперь кузарандскiе рыбаки; между тѣмъ ихъ встрѣтили человѣкъ десять здоровыхъ и крѣпкихъ молодцовъ, вооруженныхъ съ ногъ до головы. Атаманъ шайки Поповъ отличался высокимъ ростомъ, крѣпкимъ сложенiемъ, одѣтъ былъ въ красной рубашкѣ и плисовыхъ штанахъ. Узнавъ Чирова, онъ сталъ требовать съ него денегъ, но обѣльный обѣщалъ расчитаться по прiѣздѣ домой, увѣряя, что при себѣ денегъ нѣтъ. На другой день, по возвращенiи Чирова въ свою деревню, атаманъ послалъ предупредить его, что будетъ къ нему въ гости, и вмѣстѣ съ тѣмъ провѣдать, кто будетъ въ деревнѣ изъ мужиковъ. Чировъ все свое серебро припряталъ въ подполье, подъ завалину. Явился Поповъ съ товарищами и началъ требовать денегъ. Чировъ, разумѣется, отвѣчалъ, что денегъ нѣтъ; впрочемъ онъ сказалъ правду, потому что старуха – жена его взяла спрятанное серебро и сама куда-то убѣжала изъ дому. Разбойники обшарили весь домъ и только въ подпольѣ нашли кадку съ мѣдью; но этимъ они не удовольствовались. Атаманъ приказалъ принести вѣниковъ, которые начали жечь на спинѣ Чирова; при этой операцiи онъ тотчасъ сознался, гдѣ спряталъ серебро. Но когда злодѣи серебра не нашли, то снова повторили свою пытку и такимъ образомъ замучили Чирова. Обмывъ мертвое тѣло, они вынесли его изъ избы и положили на берегъ, а сами, съ награбленнымъ добромъ, отправились обратно въ свой притонъ. – Надобно сказать, что въ этотъ день въ деревнѣ ни кого изъ сосѣдей, кромѣ ребятъ и старухъ, не было; всѣ они находились на сѣнокосѣ, и потому разбойники безопасно могли распоряжаться въ домѣ Чирова.
[align=center] [/align]
[align=center]VII. КЛАДЫ.[/align]
Лѣтъ 40 назадъ, двое братьевъ, Челмужскихъ вотчинниковъ, Семенъ и Иванъ Остратовы возвращались, въ осеннее время, съ работы въ деревню. Остановившись у часовни, близь деревни Верховской, одинъ изъ нихъ оглянулся и подъ толстою сосною, въ 20-ти шагахъ, замѣтилъ синiй огонекъ. Сначала братья испугались и побѣжали, а потомъ одумались и воротились къ дереву, но уже подъ сосною не видно было ничего. Имъ пришло на мысль, что здѣсь скрыть кладъ – бочка съ золотомъ или серебромъ, или, по крайней мѣрѣ, нѣсколько котловъ, да только про счастливаго, какъ говорятъ. Чрезъ нѣсколько времени, двое другихъ крестьянъ, проходя мимо часовни, тоже увидали огонекъ. Эти были поопытнѣе и тотчасъ во все горло прокричали три раза <i>аминь</i>, но за всѣмъ тѣмъ огонекъ исчезъ; значитъ, кладъ подъ большимъ секретомъ, что и аминь не беретъ. Разсказъ очевидцевъ сильно подстрекнулъ остальныхъ мужиковъ. Многiе начинали копать землю около завѣтной сосны, но глубоко копать нельзя, не позволяли частые и толстые корни вѣковаго дерева. «Есть кладъ, да намъ не дается», говорили искатели, оставляя работу. Другiе подозрѣвая кладъ въ самомъ деревѣ, начинали рубить его, но только топоры зубрились о крѣпкую сосну. Теперь все дерево изрублено и врѣзанъ въ него деревянный крестъ; но ни кто уже больше не рубитъ сосны, которая, имѣя толщину 15 вершковъ въ дiаметрѣ, годилась бы на судостроенiе
<div>
</div></div></div></div>
