Привески скандинавских типов: производство на Руси

El jaguar · #1

Коршун В. Привески скандинавских типов: производство на Руси // Родная Старина. М., 2011. № 1. С. 22-26.

Как известно, привески скандинавских типов являются одними из наиболее ранних женских шейных украшений на территории Древней Руси. Их появление в славянских древностях относится к середине – второй половине 10 в. Достаточно быстро они стали популярны и, несмотря на почти сошедшее к нулю к середине 11 столетия североевропейское влияние, пробытовали до первой половины 12 в. В данной статье рассматриваются вопросы производства этого вида ювелирной продукции на Руси.

В качестве классических образцов ранних привесок скандинавских типов, найденных в Восточной Европе, целесообразно использовать экземпляры из Гнездовского клада 1868 г., надежно датируемого последней третью 10 в. (1, с. 53–57). По технологии изготовления их можно разделить на две группы: изделия, выполненные при помощи литья, и штампованные изделия с орнаментом из филиграни и зерни.

Наиболее популярным представителем первой группы была привеска с изображением зверя с повернутой к хвосту головой (табл. 1, 1а,б). При этом необходимо отметить, что данный вариант на территории Северной Европы найден только в восьми случаях (2, с. 230; табл. 2), в то время как на Руси их насчитывается, включая поздние имитации, порядка тридцати. Кроме того, анализируя это тип, шведский исследователь Д. Каллмер отмечает, что стиль, в котором выполнено изображение, отнести к Еллинге было бы не совсем правильно (7, с. 23). Эти два аспекта наталкивают на мысль о его возможном восточноевропейском происхождении. Косвенно это подтверждается находкой, приведенной в таблице 2, 1а, которая на данный момент не имеет прямых аналогий ни в Восточной, ни в Северной Европе. Несмотря на то, что данный экземпляр отлит в имитационных формах, не вызывает сомнения, что его прообраз был выполнен в классическом стиле Еллинге. По сходству ряда элементов композиции можно предположить, что именно он являлся оригиналом, по мотивам которого делались модели гнездовской привески.

Говоря о местном производстве изделий из Гнездова, следует обратить внимание на тщательность отделки, двойное ушко, перекрытое наполовину обечайкой, характерное для восточноскандинавских древностей этого периода, типичный для Северной Европы сюжет и сближающую с Еллинге манеру исполнения. Все это позволяет утверждать, что образцы были выполнены или скандинавами, или учениками скандинавов. К тому же типу продукции, по-видимому, следует отнести не имеющие пока варяжских аналогов привески из Северо-Западной Руси (табл. 2, 1б,в). Отличительной особенностью последних является орнаментированное крупными «выпуклинами» оглавие.

Достаточно распространенным был и тип с изображением существа с личиной в фас, борющегося со змеями. Его вариант с зооморфными головами на бордюре (табл. 1, 2а) приблизительно одинаково распространен как в Северной, так и Восточной Европе (2, с. 230). Однако разновидность с пятиугольным бордюром (табл. 1, 2б) есть только в Гнездово, что подтверждает гипотезу о местном производстве. Об этом же свидетельствует и второй вариант данного сюжета без голов на бордюре и с личиной на оглавии (табл. 1, 3б), бытовавший в основном на территории древней Руси.

Сюжет с двумя S-образными змеями (табл. 1, 4а,б) является редким для второй половины 10 в. Однако уже в начале 11 в. у него появился ряд местных подражаний (табл. 2, 2а–в), которые к концу столетия получили широкую популярность среди славянских племен.
Безусловный интерес среди гнездовских находок вызывает привеска в виде маски (табл. 2, 3а). Обращаясь к древностям скандинавов, можно выявить две параллели:
– Золотой штампованный листик из Фюн (Дания) с изображением головы (10, с. 29, pl. I, b), происходящий из региона Данубии и относящийся к эпохе ранних викингов. Очертаниями и некоторыми деталями он близок к рассматриваемому предмету. Привеска-маска из Сёдерманланда (Швеция), которая близка стилистически.
Можно предположить, что гнездовский вариант появился в результате смешения этих стилей и форм.

Нельзя не упомянуть еще один сюжет. Речь идет о привесках с изображением мужчины и двух птиц (табл. 2, 4), в манере исполнения которых присутствуют элементы скандинавских стилей. На данный момент они известны в количестве десяти экземпляров: два из Швеции (Бирка и Сёдерманланд), один из Германии (Пренцлау), один из Беларуси (Витебская обл.), три из России (Владимирская, Курская и Смоленская обл.) и три из Украины (два из Черниговской и один из Киевской обл.). Экземпляры из Бирки, Киевской и Курской областей выполнены из бронзы, остальные – из серебра с позолотой. Шведские ученые относят их к числу привесок восточного типа, в орнаментации которых присутствуют элементы северного влияния. При анализе их изображения И. Янссон находит параллели в поясных наборах кочевников степных областей Евразии и в медальоне постсасанидского стиля (9, с. 43, abb. 4, 3), на котором действительно присутствует похожий сюжет, но выполненный совсем в иной манере. Поиски аналогий на Ближнем и Среднем Востоке выглядят малоперспективными, так как ни в регионе поисков аналогий, ни на всем пути из варяг в персы, где им резонно было бы появиться в случае импорта, ни одной такой привески найдено не было, а основная их масса тяготеет к пути из варяг в греки.

Говоря о стилистике изображения, необходимо упомянуть находку из Черниговской области (табл. 2, 5), которую с рассматриваемой композицией сближает характер исполнения личины: каплевидная форма, отсутствие волосяного покрова, сильно углубленные глазные впадины. Аналогичную привеску из Бирки (6, taf. 96, 13) И. Янсcон тоже относит к типу восточных. Тем не менее он отмечает, что если оформление круглого пояска сближает ее с орнаментами бордюров поясных накладок и исламских монет 9–11 вв., то исполнение филигранных волют, безусловно, скандинавское (9, c. 44). Таким образом, в обеих привесках налицо смешение североевропейских и восточных стилей. Учитывая это, а также то, что 60% находок приходится на бассейны Верхнего и Среднего Поднепровья, резонно предположить, что место производства находилось в этом регионе. Данную гипотезу косвенно подтверждает тот факт, что в рассматриваемый период влияние как варягов, так и кочевых народов на Русь было достаточно велико. Принимая во внимание несомненное присутствие в производстве этнических скандинавов, версия Корзухиной и Юнга, что на привесках изображены Один и вороны кажется более чем убедительной (4, c. 139).
Одними из популярных представителей второй группы являются привески с орнаментом из волют, выполненных штампованной филигранью. Этот стиль имел широкое применение в ювелирных техниках мастеров Северной Европы описываемого периода и носил название завиткового. Несмотря на некоторые отличия северных и восточных образцов в композиции, технологии и стилистике, изделия в этом стиле можно причислить к работам скандинавских ювелиров (3, c. 138), но о месте их изготовления однозначно говорить сложно.
В эту группу попадают также щитовидные привески. Они являются миниатюрными копиями щитов с умбоном (выпуклой полусферой в центре), скобой для ношения (тонкой узкой полосой металла на обороте) и орнаментом, характерным для данного типа скандинавского защитного вооружения. Производство варианта с одиннадцатью лучами, представители которого присутствуют среди находок Гнездово (табл. 1, 6а), осуществлялось на территории современной Швеции, и для остальных регионов он является импортом (5, с. 167). Аналогии семилучевой разновидности (табл. 1, 6б) в Северной Европе отсутствуют, в силу чего исследователи считают ее местным подражанием (8, с. 50), изготовленным скандинавом или для скандинава. Следует отметить, что предназначенная для ношения привески скоба, расположенная сзади, часто обламывалась и заменялась приклепанным ушком.

Выпуклые умбоновидные привески с зернью изготовлены в геометрическом стиле (табл. 1, 7а,б). Как и в случае с предметами в завитковом стиле, можно с достаточно высокой степенью уверенности говорить о том, что гнездовские экземпляры произведены скандинавом, но нельзя утверждать, что они являются импортом. Как следует из всего вышесказанного, в середине – второй половине 10 в. скандинавы не только торговали привезенной ювелирной продукцией на территории Древней Руси, но и, по-видимому, организовывали ее местное производство.

Начиная с конца 10 – начала 11 в. наряду с дорогостоящими высококачественными серебряными изделиями, доступными лишь зажиточному городскому населению, на рынок стали поступать их имитации, полученные путем литья из дешевых сплавов по оттиснутой модели. Низкая себестоимость и простота технологического процесса позволяли выпускать такую продукцию не только в городах, но и в сельской местности. Предметы, используемые в качестве образцов для моделей, при таком производстве со временем теряли свои первоначальные качества, сами модели подправлялись по видению изготовителя, и это постепенно привело к тому, что древний прототип в изделии можно распознать лишь по общим контурам (табл. 1, 2а–г; 3б–г; табл. 2, 2а–г). Снижение североевропейского влияния и ухудшение качества продукции привело к тому, что к середине 12 в. привески скандинавских типов эпохи викингов почти полностью вышли из употребления.

Литература:

1. Гущин А.С. Памятники художественного ремесла древней Руси X–XIII вв. Л., 1936.
2. Дементьева А.С. Подвески гнездовского типа на территории Древней Руси X–XII вв. // Гнездово. Результаты комплексных исследований памятника. М., 2007.
3. Жилина Н.В., Макарова Т.И. Древнерусский драгоценный убор – сплав влияний и традиций. IX–XIII вв. Художественные стили и ремесленные школы. М., 2008.
4. Корзухина Г.Ф. Об Одине и кресалах Прикамья // Средневековая Русь. М., 1976.
5. Новикова Г.Л. Щитообразные подвески из Северной и Восточной Европы // Историческая археология. Традиции и перспективы. М., 1998.
6. Arbman H. Birka I: Die Gräber. Text und Tafeln. Stockholm-Uppsala, 1940–1943.
7. Callmer J. Gegossene Schmuckanhanger mit nordisher Ornamentik // Birka II:3. Systematische Analysen der Graberfunde. Stokholm, 1986.
8. Duczko W. The filigree and granulation work of the Viking Period // Birka V. An analysis of the material from Björkö. Stockholm, 1985.
9. Jansson I. Schmuckanhanger von orientalieschem Typ // Birka II:3. Systematische Analysen der Graberfunde. Stokholm, 1986.
10. Wilson D.М., Klindt-Jensen O. Viking Art. London, 1966.

El jaguar · #2

1а – Сё, Сёдерманланд, Швеция (7, abb. 3, 19); 1б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. III, 12); 1в – Смоленский район, Смоленская обл. (domongol.su); 2а – Худдинге, Сёдерманланд, Швеция (mis.historiska.se); 2б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. III, 1); 2в – Ровенская обл., Украина (domongol.su); 2г – Калужская обл. (domongol.su); 3б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. III, 8); 3в – Новгородский район, Новгородская обл. (domongol.su); 3г – Собинский район, Владимирская обл. (domongol.su); 4а – Худдинге, Сёдерманланд, Швеция (mis.historiska.se); 4б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. III, 2); 4в – Брянская обл. (domongol.su); 5а – Бьёрко, Уппланд, Швеция (6, taf. 98, 2); 5б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. IV, 21); 5в – Брянская обл. (domongol.su); 5г – место находки неизвестно (domongol.su); 6а – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. IV, 14); 6б – Черниговская обл., Украина (domongol.su); 6в – Брянская обл. (domongol.su); 7а – Скедерид, Уппланд, Швеция (mis.historiska.se); 7б – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. V, 5); 7в – Псковская обл. (domongol.su); 7г – Калужская обл. (domongol.su).

1а – Карачевка, Харьковская обл., Украина (domongol.su); 1б – Псков (2, рис. 10, 3); 1в – Новгородская обл. (1, с. 83, табл. XXXIV, 13); 2а – Гнездово, Смоленская обл. (2, рис. 9, 9); 2б – Собинский район, Владимирская обл. (domongol.su); 2в – Старая Ладога, Новгородская обл.; 2г – Ломоносовский район, Ленинградская обл. (domongol.su); 3а – Гнездово, Смоленская обл. (1, табл. III, 6); 3б – Брангструп, Фюн, Дания (10, pl. I, b); 3в – Херед, Сёдерманланд, Швеция (mis.historiska.se); 4 – Седнево, Черниговская обл., Украина (1, с. 34, рис. 5); 5 – Черниговская обл., Украина (domongol.su).