Константин Батюшков ( kelinfo) творческие порывы.

[kelinfo]

Глава 13
На утро, не заходя в контору, он поехал в дачный посёлок, завершать начатый в прошлом месяце раскоп. Там он не появлялся уже целую неделю, благо погода стояла солнечная, и дождь не грозил размыть стенки раскопа. Оставалось доделать одну четверть, толщина слоя была невелика, всего полтора штыка, это вместе с зачисткой. Начал он как обычно, неторопливо снимая грунт тонкими пластами, опасаясь не заметить и выбросить в отвал мельчайший осколочек случайной керамики, бог откуда знает, взявшейся здесь, среди старого пахотного поля. Если бы ему повезло и лет сто назад, крестьянин утоляя жажду, разбил молочную крынку, то находок было бы много. Тщательно собрав фрагменты, Игнат преступил бы к реставрации, сначала всё нужно отмыть, затем рассортировать черепки по цвету, по толщине, он выбрал бы случайные кусочки затесавшиеся от другого сосуда, вывезенные в поля с навозом, затем стал отбирать части донышка, имеющие уплощённую сторону и найдя пару, подходящих друг к другу, склеил бы их. Далее он крутил бы другие, оставшиеся фрагменты, переставляя к склеенным разными сторонами, пока один бы не подошел, затем методом систематической переборки нашел четвертый кусок, пятый… И так до самого венчика, недостающие участки восполнил гипсом и затоннировал. Существовали конечно, профессиональные реставраторы, но смета не предусматривала их привлечение, особенно на раскопы Игнатьева уровня. Профессиональная реставрация была всегда дорога. Но беда в том, что в результате постоянной распашки, фрагменты битой крынки могли лежать на расстоянии сотен метров, многие были измельчены в песок, и собрать такой развал не представлялось возможным, поэтому поступали проще, собирали фрагменты, считали их, составляли таблицу, в которой указывали количество чёрнолощёной керамики, краснолощёной, ангобированной, поливной, учитывали цвет поливы, количество фаянсовых и фарфоровых фрагментов, осколков стекла, а потом выбрав донышки и венчики, ссыпали всё найденное в мусорное ведро, больше в них не было необходимости.
Сегодня развала горшка не предвиделось, а у Игната перед глазами маячило вчерашнее изобилие. Он не заметил, как увеличил темп работы, вскапывая землю крупными кусками, словно при осенней перекопке огорода. Во второй половине дня, раскоп был закончен, оставалась зачистка стенок и дна, фотофиксация, зарисовку он собирался сделать по фото. Все находки поместились в маленький пакетик, и он горел соблазном подложить туда, хоть что-то из добытого вчера.
В это время раздался звонок, Бориса Моисеевича, он сообщал, что Игната ждёт человек из органов. На что Игнат ответил нецензурно, и отказался бросать работу, так как для фотографии нужна была свежая зачистка, малейшее высыхание грунта приводит к сглаживанию контрастности слоёв. Раскоп, как бы лишается оптического влияния влаги, словно картина, не имеющая покровного лака, имеет более тусклые краски, чем с ним, или камень- вынутый из воды, более красив, чем высохший.
Высказав своё крайнее недовольство, Борис отключил телефон. Настроение Игната ухудшилось. Почему человек из органов не узнал на месте ли Игнат, прежде чем приехать в контору? Скорее всего, у него были дела в их организации, и он между делом вспомнил об Игнате. Это не вселяло спокойствия, но и не означало полного краха. Лопата валилась из рук, и его зачистка, всегда отличавшаяся лощёной шлифованностью, пошла волнами, и впадинами. Фотоаппарат дрожал, он долгое время не мог отрегулировать нивелир, чтобы снять перепады высот. Нужно было, что-то делать. Объяснение с Настей стало неизбежным. Появился владелец участка, Игнат пообещал ему выбить разрешение на строительство в самое ближайшее время и сложил инструменты в маленький сарайчик, служивший ему бытовкой.
Настя была дома, но объясняться там было неудобно и поэтому он пригласил её, прогуляться по набережной Яузы.
Новомодные дома подступали к самой набережной, представлявшей собой лоскутный кусок берега, возле новых домов была уложена тротуарная плитка, но доступ к берегу был перекрыт, даже русло реки в этих местах было вычищено, но течение быстро наносило ил с других участков реки , строителям важно было сдать дом под видом конфетки, а дальше их ничего не касалось, поэтому и перегораживали берег, нарушая закон, фасадная отделка начинала разрушаться ближайшей зимой, дом давал трещины, имея недостаточно укреплённый фундамент, на зыбучих, пойменных местах. Никого не интересовала репутация, важно было урвать кусок, и в сторону. Старая набережная , хоть и обветшавшая, имела более надёжный вид, и они остановились возле большого острова намытого рекой. Из ила, между пробивающейся осокой торчали куски покрышек, бутылки, куски штукатурки и силикатного кирпича.
Настя глядя на зеленоватую воду, улыбнулась, вспоминая что-то.
- Знаешь, меня как-то в детстве, папа взял в коллектор Неглинки, у него был один знакомый, который там лазил. Попасть туда было нелегко, уже стояли сигнализации, замки, камеры, но нее везде, были участки метров по сто , лишенные бдительной охраны ФСБ, и там были такие-же островки, мысы, особенно при впадении водостоков. Папа обзавёлся ситом и мыл этот ил, мне тогда столько значков перепало, солдатиков, цепочек. Ты не представляешь, сколько всего сносит в реку талая и дождевая вода. Как не странно, старинных находок, там было тоже прилично. Мне было очень страшно, а папа посадил меня на раскладной стульчик, и делая своё дело рассказывал сказки, какие-то самим сочинённые, про находки, про сокровища, про приключения, получалось это у него коряво, особенно под конец, через два часа нашего там пребывания. Он перескакивал с одного сюжета на другой, путал имена героев. Но было забавно. Я тогда промочила ноги и простудилась, ух и влетело ему от бабушки.
Хоть ему и не хотелось её прерывать, но он начал.
- Знаешь Насть, а ведь я не тот, за кого себя выдаю. Вернее я вообще вроде ни за кого себя не выдаю. Или выдавал себя за дачника, по крайней мере так… Дачи-то у меня никакой нет, и не было. Бабушка с дедушкой в деревне были, но это в детстве.
Она глядела на воду и терпеливо ждала, настал такой момент, когда сложно смотреть в лицо друг другу.
- Я по профессии археолог…
- Я знаю.- спокойно ответила она. Пятна только начинали проступать, на её щеках.
- Откуда?- удивлённо спросил Игнат.
- По манере копать, копаешь ты осторожно, как копают археологи, при зачистках. Я же и на раскопах работала , и даже в археологическом один год училась, только анкеты отказалась заполнять и меня сразу отчислили. Люди со стороны рубят грунт, часто используют ноги, копатели копают шире, вгоняя лопату одними руками, археологи снимают грунта меньше, мелкими тычками, тоже при помощи одних рук.
- Так почему-же? Почему пригласила в свой коллектив? Я же почти враг вам! Я работаю на полицию и ещё одно ведомство…- вскричал он.
Она вздохнула.
- Я и сама не знаю, тогда с книгой… То как ты про неё рассказывал, чувствовалось, что она тебе дорога… Что-то близкое промелькнуло.
- Лучше бы, ты просто купила книгу и всё. Я бы не запутался так. А теперь я не вижу выхода.
Она погладила его по руке.
- Надеюсь, ты мне всё расскажешь?

[korsar]

kelinfo
Константин, ну вот чего так-то? Умная, внимательная, увлеченная поиском девушка и...

К сожалению я с ней знаком весьма поверхностно ))

З.Ы: Главу оборвали на таком интересном месте...

- Надеюсь, ты мне всё расскажешь?

Мы тоже ждём...

[kelinfo]

kelinfo
Константин, ну вот чего так-то? Умная, внимательная, увлеченная поиском девушка и...
Цитата kelinfo ()
К сожалению я с ней знаком весьма поверхностно ))

Так она наверное ещё только под стол ходит.... Вырастит, познакомлю вас. Напомню до времени действия ещё лет десять нужно подождать. Пока всё ещё не так страшно...

[Штирлиц]

Пока всё ещё не так страшно...

А что, будет и страшно?

[kelinfo]

Будет.

[kelinfo]

Глава 14
После признания, у Игната стало легче на душе. Настя ещё некоторое время смотрела на медленно текущую воду Яузы, делая вид, что рассматривает просвечивающиеся, сквозь воду, куски принесённого мусора, и только желваки, пульсирующие на скулах, говорили о напряженной работе её мысли.
- Что мы будем делать?- прервал молчание Игнат.
- Ты почти ничего. А у нас разработан план, на такие случаи.
- Но у меня наверняка завтра будет допрос.- сказал он, прекрасно понимая, что в девять ноль, ноль его уже будут ожидать в кабинете, они не медлили, производя расследование.
-Тогда тебе нужно исчезнуть из города на пару дней, боюсь за одну ночь, мы не сможем подчистить свои запасники.
- Ваши с отцом, и за неделю не подчистишь.- возразил Игнат.
- За наши то, как раз можно не волноваться. Основная масса вещей зарегистрирована, как частное собрание, оно входит в негосударственный музейный фонд. Значится это, как коллекция собранная тридцать лет назад, до принятия закона, окончательная каталогизация не завершена, по причине занятости папы, поэтому мы имеем возможность вписывать новые находки, кроме того многие фигурируют, как найденные на чердаках или в хранившиеся в домашних условиях. Конечно, такое собрание нельзя продать, но определённую неприкосновенность, этот статус даёт. Кроме того нас уже проверяли, за всеми собирателями пристально следят. Шаг в сторону и всё, на втором точно поймают. Хуже дело с моими друзьями, если начнут тянуть за ниточку, точно выйдут на них. Круг моего общения узок, и легко вычисляем. Поэтому и нужно избавиться от всего. Двух дней будет достаточно. Позвони на работу, скажи, что болен. Больничный мы тебе устроим. Домой лучше не появляйся, всего один звонок родителям, а лучше съезди к ним на работу, и с глазу на глаз, объясни ситуацию.
- Но мне негде жить, эти два дня!
- Есть два варианта, палатка, поход или дача. Лучше у дальних знакомых. Не всё конечно гладко…- Она поморщилась, только сейчас Игнат заметил, что она стала использовать косметику, да и стиль одежды немного изменился.
- Сотовый телефон выкинь или оставь дома… Не бери его вообще, это твой предатель, по нему, даже неработающему ,легко тебя найти. Прочую электронику не вздумай брать. Для связи я оставлю тебе записку…- Она наклонилась над парапетом,- Вот в этой щели. Через два дня поищи вот здесь. Общественным транспортом не пользуйся, там камеры, твои приметы могут быть в базе данных. Банковскую карточку тоже оставь. Наличные я тебе дам, они чистые, держим на этот случай. Самое главное никакой электроники, камеры работают по маячкам, телефон, платёжные средства, гаджеты. Без них тебя не сразу идентифицируют, оденься попроще, во всё серое, неприметное. Выкрутиться тебе будет сложно. Может придумать версию с грабежом? Тогда телефон лучше выкинуть, сложно будет объяснить, почему он появился у тебя снова. Карточку оставь дома.- Она надула щёки и резко выдохнула воздух.
- Всего сразу не придумаешь, будем действовать пошагово. Первый шаг твоё исчезновение.
- Мне нужно предупредить родителей. – задумавшись сказал Игнат, понимая, что дядя может попасть, под подозрение.
- Хорошо, а пока подожди меня здесь, я схожу за деньгами, возможно я задержусь, папа обещал быть сегодня пораньше, мне хотелось бы тебя с ним познакомить, но не время. Он интересный человек. Может, он что-то и подскажет. Или лучше съезди предупреди родителей, встретимся в парке через два часа.
Отец посерел, выслушивая Игната, подробности тот опустил, излагая основную суть. Нужно было предупредить дядю. Игнат клятвенно обещал не выдавать его, но подготовить следовало, мало ли куда кривая выведет. Игнат даже Насте не открыл истинного происхождения монет, сказал, что нашел в детстве.
Она ждала его на лавочке, сев так, чтобы тропинка, ведущая к ней, была в поле зрения. Как только Игнат заметил её, она встала и пошла в глубь парка, свернув на боковую тропинку она остановилась.
- Здесь надёжнее,- сказала она.- Мы обсудили всё с папой. И я поняла, что несла полную чушь. Нужно прервать следствие на тебе. Чтобы им дальше и не взбрело в голову искать.
Он вопросительно посмотрел на Настю. Она обернулась, лицо её слегка зарделось, как при приближающимся волнении. С этого ракурса, оно не казалось, страшненьким, может он привык к нему, как привыкают к поломанному дереву, к облупившейся картине, и то, что сначала раздражает , постепенно воспринимается, как естественное состояние, уже не задевающее вас.
- Ну, что собственно у них есть против тебя? Неправомочно потраченные государственные деньги? Но ты их вернул . Нужно признаться, что по ошибке купил на них икону, продавца они рано или поздно вычислят, по номерам купюр. Он ничего противозаконного не совершал, продавал обычный антиквариат, домашнего хранения. Ему грозит один, два допроса, дальше его оставят в покое. А ты скажешь, что на следующий день, после растраты ты принёс свои деньги, на оперативные нужды. Денег было мало, поэтому и торговался с продавщицей монет. Если бы они тебя могли отследить на протяжении всего рейда, они бы уже предъявили тебе это, чтобы быстрее сломать, значит в тот день, ты был временами вне действия камер. Про меня скажешь, что я купила книгу… Ну в общем всё, как есть. Они это знают и без твоих объяснений, десятки отчётов уже лежат на их столе. Говори правду, и тебе поверят. Единственное…- Она запнулась.- Они наверняка знают, что мы встречались и позже. Их заинтересует, зачем? Скажи… Если тебе конечно не сложно… Ну в общем, скажи, что у нас наклёвывается роман… Ну, это нужно, для объяснения почему мы стали чаще видеться…- Она густо покраснела.
Он усмехнулся, с самого начала ему казалось, что она к нему кадрится. А почему бы и нет.
- Если они спросят про нашу поездку, скажешь, что выезжали на пикник. Лопаты были в рюкзаках, а дальше станции, камер нет, последняя перед входом в садовое товарищество.
- А сумки?- возразил Игнат.- Туда ехали налегке, а обратно, словно вьючные животные.
Ему тоже хотелось продемонстрировать свою логику.
- Да… Скажешь, что многие привезли еду, а мусор никто не захотел увозить, сжигать я не разрешила, поэтому потащила всё в город…
- Ага и понесла сразу домой, пройдя раз пять мимо мусорных баков.
Она задумалась, что-то в их версии не срасталось, что-то не клеилось, что-то было шито белыми нитками. Но то, что нужно было говорить правду, не подлежало сомнению. Только правда давала костяк их истории, там где было что-то скрыто, только там появлялись вопросы у них, появятся они и у следователя.

[korsar]

Константин, иногда подкидывайте хоть порцию... Зима, вечера стали длинее.... А то я уже без Ваших творений как без дозы наркоматик

[kelinfo]

раз в три четыре дня ))

[kelinfo]

Глава 15
Вечером Игнат выдвинул ящик письменного стола и увидел пакет с недавними находками. Чердачные, уже были протёрты и красовались на застеклённой полке, а эти так и лежали в письменном столе. Настя не рекомендовала их сразу мыть. Флаконы должны были отлежаться, резкий перепад температур был вреден им. От этого они могли лопнуть. Видимо это связанно с давлением грунта, воздействующего в течение десятилетий на хрупкие стенки сосудов. Когда они извлекаются, давление исчезает, и предмет должен адаптироваться к новым условиям, а если сразу прибавится резкий , едва ощутимый перепад температур, то лопина обеспечена. Плюс ещё нахождение флакона в зоне промерзания, усугубляет ситуацию, особенно если тот с водой.
- Что же делать с находками? Если будет обыск, и их найдут, то вопросов не оберёшься. Можно конечно сказать, что флаконы с раскопа, просто он забыл их отнести в контору, но зачем лишние зацепки, и без того их много, кроме того взяв пробы они легко определят, что грунт не соответствует грунту с последнего раскопа. Лучше всего их завтра отнести на работу, там в лотке для находок, будет самое надёжное место. Только вот церковный пузырёк, туда относить не следовало, если его заметят, то отберут сразу-же, и он украсит полочку, какого ни-будь начальничка. Ещё будут гоготать, обсуждая недостатки резьбы, хоть недостатков он не видел, флакон был исполнен в стилистике русской меднолитой иконы, может быть и резчики форм были одни и те-же. Было непросто выгравировать эти тонкие черты. Всё было исполнено с любовью, и как уверяла Настя в западной культуре ничего подобного по разнообразию , не было и в помине.
Нет, флакон нужно было прятать. А перед этим смыть следы грунта и мутноватую патину. Он жалел, что не расспросил Настю, как это делать, думал, ему это не понадобится. Звонить было поздно, да и телефон наверняка стоял на прослушке. Они договорились общаться кодовыми словами, но рецептуру мытья посуды, с таким скудным запасом слов не передашь. Чердачной пыли у него хватало, пакет, где хранились чердачные находки, содержал ещё кучу всякой мелочи, которую не поставишь на обозрение. Он стал замачивать церковный флакон, попеременно, в перекиси водорода, уксусе, и всех имеющихся, моющих средствах. Визуально грязь, этот метод убрал, но патина настойчиво выступила после просыхания стенок, тогда он решил смазать его, чем-то жирным, неким подобием лака, и нашел только вазелиновое масло, оно не имело запаха, поэтому лучше всего подходило. Эффект получился положительный, патина стала почти не заметной, тогда он вытряс чердачную засыпку и попытался натереть ей флакон, но пыль смешавшись с остатками масла образовала, грязноватую, полупрозрачную, краскоообразную массу, сразу привлекающую внимание. Тогда он отмыл масло и залил во флакон несколько миллилитров зелёнки, побултыхав её внутри, заткнул флакон пробкой и поставил на самое видное место в своей комнате. Затем передумал, и открыв дверку антресолей достал коробку с лекарствами оставшимися от бабушки, переворошил просроченные таблетки и сунул флакон, между двумя хрустящими вощёной бумагой бинтами и пузырьком нашатырного спирта. Зачем они хранили это старьё, он не понимал. Но сейчас это могло пригодиться. Типа наследство от бабушки, о котором они и не знали. Зелёнка должна была забить своей краской все остатки грунта, спектрографические, хроматографические анализы неинформативны, микроскопия тем более.
Отец весь вечер ходил насупленный, Игнат ночью слышал, как тот встаёт, шарит по холодильнику, пьёт воду, громко опуская чашку в раковину. От этого и его стала грызть бессонница, он всю ночь проворочался с боку на бок.
Утром совершенно не выспавшись, он побрёл на работу. Первым делом, спустился в подвал, где располагалась камералка, чтобы положить пакет в свой лоток, для находок. Его удивило изменившееся расположение стеллажей с находками, они были переставлены, многие картонные коробки стояли на полу, или рабочих столах. Ящиков было много, они скопились за много лет, на каждом значился адрес объекта, и год производившихся раскопок. А внутри лежали находки, пошедшие в отчет, лежали они там буквально навалом, хрупкая керамика, могла покоиться под фрагментом белокаменной резьбы, состояние металлических предметов, никто не оценивал, и они там тихо и уверенно коррозировали годами, разрушаясь быстрее, чем в земле. Лишь очень интересные артефакты, типа редких монет, вислых печатей, украшений, хранились в специальных сейфах в кабинете главного археолога города. В музеи найденное, не передавалось, да и музеи не были заинтересованы в новых поступлениях. Ревизий никаких не производилось, лишь изредка, когда требовалось место для новой коробки, некоторые неполные объединили в одну, сваливая всё в общую кучу, и надписывая дополнительный адрес маркером. Вот и сейчас Игнат решил, что производилось, очередное уплотнение фондов. С трудом найдя свой лоток, он намётанным взглядом не обнаружил, крупного фрагмента венчика.
- Черт, и так находок мало, так они ещё и кусок керамики похерили,- с досадой выругался он.
Но затевать скандал не имело смысла, сейчас было не до этого. Между тем его взгляд скользнул по одной из открытых коробок, стоящих на столе.
- Олимпийский 68!
Это был его объект, чудом ему доверенный, просто строился муниципальный детсад, левых денег срубить там было невозможно, поэтому и дали его ему. Находок там было много, слои не очень древние, но насыщенные, щепой и керамикой, обрезками кожи. Первая четверть девятнадцатого, видимо подсыпка из строительного мусора и бытовых отходов. После французского, разорительного нашествия. Строили тогда много и подсыпали болотистые берега.
Игнат с трепетом заглянул в коробку, почувствовав, что он как-то по другому стал относиться к находкам. Ему стало интересно их рассматривать, сравнивать с другими. На самом верху лежала битая, глиняная свистулька. Игнат вспомнил, как с восхищением пытался извлечь из неё звук, было это два года назад. Тогда она едва высохла, ещё отдавала тиной, но они вместе с Серёгой, на перебой, импровизировали с её звуками.
Он поднёс её к губам, запах тины почти улетучился, лишь слегка напоминая о себе. Легкий выдох пробудил внутри шипящий, глухой вздох, он зажал одну дырочку и свистулька взвизгнула, он разжал палец, надавив в другом месте, звук изменился, став ниже.
- Ах, вот ты где!- раздался голос Бориса, у него за спиной.
От неожиданности Игнат, чуть не уронил свистульку, он понял, что в ящике с его находками копались, два года назад он самолично, упаковал её в маленькую коробочку, чтобы не раздавилась, теперь коробка валялась на столе.
- А где мне ещё быть? Я находки с раскопа принёс, я его кстати закончил.
- Не важно, тебя уже ждут, а я дозвониться до тебя не могу.- Зло выпалил Борис, видимо эта эпопея с допросами, напрягала его не меньше. Всё это могло завершиться финансовой ревизией, и он прекрасно знал, если там начнут искать, то обязательно найдут.
- Ты трубку, почему не берёшь?
Игнат похлопал себя по карманам, делая вид, что ищет телефон, хоть прекрасно знал, что специально оставил его дома.
- Забыл,- с долей наивности в голосе, ответил он.
- Забыл,- передразнил его Борис. – Ты прекрасно знаешь, что трудовой договор, предписывает неотлучно держать телефон под рукой.
Догадка пронеслась, словно молния. Все эти трудовые договоры служили одной цели, не навязчиво заставить людей иметь при себе сотовые телефоны, по ним государство могло отслеживать перемещение людей. Договоры были введены во всех трудовых коллективах, во всех пенсионных фондах, во всех школах, все были обязаны подписывать их. Часть абонентской платы за пользование телефоном вносилась работодателем, поэтому закон о договорах был преподан и воспринят, как социально значимый. И лишь дети дошкольного возраста были избавлены от этого ввиду их безграмотности. Вместо этого им вшивались в одежду маячки, делалось это на швейных фабриках, и при покупке вещи код чипа автоматически вносился в компьютер. Объяснялось это заботой о безопасности ребёнка, по чипу его легко будет найти, в случае исчезновения. Нарушение трудового договора по данному пункту, предусматривало крупные штрафы.
- Вот оштрафуем тебя.- Не унимался Борис.
- Штрафуйте, только зарплату сначала выдайте.- Зло огрызнулся Игнат, ему было всё равно, в этот момент он был готов подмахнуть документ об увольнении по собственному желанию.
Борис ворчал всю дорогу, пока они поднимались на третий этаж.
- Много ли нужно, чтобы у человека появился начальственный голос и замашки?- Раздумывал Игнат, но мысли его роились, перескакивая с одной темы на другую, и тут-же, не долетев, не завершившись, устремлялись к другой теме, в противоположную сторону, совершая своё лихорадочное, Броуновское движение.
Что-то тупо ныло, в районе солнечного сплетения, словно перед дракой, с сильным противником, превосходящим тебя в десятки раз. С таким чувством Игнат толкнул дверь кабинета.

[korsar]

Игнат толкнул дверь кабинета.

....
А что было за дверью мы узнаем через три-четыре дня?
Спасибо за очередную порцию, Константин. Ждём следующую... С пониманием и уважением.