Почти все страны при этом достаточно активно экспериментировали с самозарядными винтовками, СССР и США даже приняли их на вооружение и произвели в значительном количестве. Правда, перевооружиться полностью СССР так и не успел, но все же произвел до и во время войны несколько миллионов СВТ. Богатые США, над которыми, в отличие от нашей страны, не капало, к 43 году сумели оснастить все свои войска самозарядной М1 Garand. Немцы, которым изначально надо было срочно произвести много-много оружия (все запасы, оставшиеся после ПМВ, по Версальскому договору были уничтожены), поначалу поставили на поток Маузеры, и лишь потом начали эксперименты с более совершенными образцами, придя в итоге к своим штурмгеверам под промежуточный патрон. Впрочем, с самозарядками они после знакомства с СВТ тоже баловались, хотя и не так активно.
Даже итальянцы придумали свою самозарядку с чинзано и путанами, правда, к тому моменту союзники уже высадились на полуострове и итальянская армия как боевая единица перестала существовать. Впрочем, они хотя бы пытались, в отличие от японцев с англичанами, которые, сидя на своих островах, тихонько продолжали играть в кораблики и на чудачества континентальных соседей не обращали никакого внимания.
Но, как вы, наверное, успели заметить, Францию я тут не упомянул. И совсем не просто так. Если у всех остальных стран имелась одна основная магазинная винтовка и (кроме англичан с японцами) что-то более скорострельное, то у французов основных винтовок было целых три, и при этом две из них устарели, а третья – самая новая и совершенная – разрабатывалась для бойцов вспомогательных подразделений.
Как же так получилось? Давайте разбираться.
1. 1871 – 1886. Винтовка Лебеля
Начнем с самого начала. В 1871 году Франция потерпела поражение во Франко-Прусской войне, лишилась Эльзаса с Лотарингией и получила под боком объединенную Германскую империю и острое желание с оной империей поквитаться. Все страны мира в тот момент активно переходили на новое оружие – однозарядные винтовки с продольно-скользящим затвором под патрон с металлической гильзой, и стараясь оставаться в тренде, Франция в 1874 году приняла на вооружение винтовку Гра под 11-мм патрон с дымным порохом. Оружие это было неплохое, а для французов – так и вовсе идеальное, потому что не только не требовало серьезной перестройки производства, но еще и позволяло легко и быстро переделать под новый стандарт кучу старых игольчатых винтовок Шасспо. Ибо Франция ничего и никогда не выкидывает! Запомните этот девиз, по ходу повествования мы еще не раз к нему вернемся.
Спустя еще несколько лет австрийский генерал Альфред фон Кропатчек создает трубчатый магазин для армейских винтовок. Он, конечно, был не первым – трубчатые магазины уже вовсю использовались в известных по вестернам «Винчестерах» и в очень популярной в то время винтовке Спенсера, которую можно увидеть в Red Dead Redemption 2 (трубчатый магазин в ней находился в прикладе). Но система Кропатчека, в отличие от других, лучше работала с длинными патронами, так любимыми вояками, и лучше подходила для винтовок со скользящим затвором. Поэтому кроме собственно австрийцев магазин Кропатчека в 1880-е годы использовали и немцы, и японцы, и португальцы. И, в том числе, французы.
Правда, поначалу французские генералы относились к идее снабдить винтовку магазином с некоторой прохладцей. И то сказать, солдаты ведь как дети, им дай волю – так они весь боезапас за пять минут расстреляют, патронов не напасешься! В результате если во флоте винтовку Гра-Кропатчека с трубчатым магазином приняли на вооружение еще в 1878 году, то сухопутные войска так и продолжали свои эксперименты вплоть до 1886 года.
Пока генералы думали, нужно ли им такое счастье, в 1884 году французский химик Поль Вьель с помощью очень сильного колдунства (666 раз прочитал слово «тринитроцеллюлоза» наоборот) придумал бездымный порох, который не только не дымил, но еще и был в три раза мощнее известного до того черного пороха. Вот это новшество вояки оценили сразу и тут же принялись экспериментировать с новыми патронами и новыми винтовками, причем поначалу склонялись к наиболее оптимальной конструкции, уже использованной в винтовках Ли-Ремингтона и Манлихера – т.е. к привычным для нас винтовкам с коробчатым магазином. Все остальные страны впоследствии выбрали именно такую схему – ее преимущества были очевидны, и французы, скорее всего, последовали бы их примеру, если бы...
...если бы 1 января 1886 года на пост министра обороны не заступила одна весьма примечательная личность: генерал Жорж Эрнест Жан Мари Буланже. Чтобы понять, что он из себя представлял, достаточно сказать, что в его честь назвали целое явление – «Буланжизм», то бишь идею распустить нафиг Парламент, отменить Конституцию и выборы, назначить на всю страну одного эффективного менеджера (угадайте, кого) и пойти всей гурьбой воевать с проклятыми бошами. Ну а чтобы случайно не огрести, как в прошлый раз, сделать перед этим много-много очень хорошего и очень мощного оружия.
Едва усевшись в свое новое кресло, Буланже дает подчиненным задание: не позднее, чем через пять месяцев представить ему новую винтовку под патрон с бездымным порохом. Указанные подчиненные от такого напора слегка прибалдели, но – люди-то военные – взяли под козырек и принялись думать, как выполнить приказ.
Опыты, проведенные к тому времени, уже показали, что более мощный порох позволяет уменьшить вес пули, причем наиболее оптимальным французы посчитали калибр 8 мм. Поскольку задание было срочным, и на перестройку существующего производства времени не было, новый патрон создали совершенно дубовым способом – просто взяли имеющийся 11-мм патрон и обжали его под 8-мм пулю, получив в итоге вот такого уродца:
Забегая вперед скажу, что в недалеком будущем такая форма – коническая гильза с большой закраиной – доставит французским конструкторам немало веселья, ибо окажется крайне неудобной для применения в пулеметах. Но это будет потом, а тогда, в 1884 году, такое решение казалось вполне приемлемым. Более того, чуть позже, при переходе на остроконечную пулю, оно позволило избежать проблем – после небольшого усовершенствования гильзы такие "кособокие" патроны в трубчатом магазине лежали не прямо, упираясь в капсюли друг друга, а под углом, что не давало им детонировать от удара.
Итак, новый патрон был создан и теперь дело оставалось за малым – сделать под него винтовку. И в условиях недостатка времени подчиненные неугомонного Буланже приняли единственно верное решение: взяли уже имеющуюся у них винтовку Гра-Кропатчека, усилили конструкцию, добавили пару подсмотренных у швейцарцев примочек и выдали заказчику. Получившаяся винтовка была, возможно, не совсем идеальна, но у нее было одно громадное достоинство: она была сделана точно в срок.
Именно так на свет и появилась «Le fusil modèle 1886». Собственно, большую часть работы там проделал все тот же полковник Базиль Гра, а его коллега Николя Лебель всего лишь создал тупоконечную пулю и руководил испытаниями нового оружия. Но история несправедлива, и конечный результат стал известен под названием «винтовка Лебеля».
Тут, наверное, читатель может решить, что винтовка Лебеля была говном, сделанным на коленке. Это, конечно, не так – да, трубчатые магазины оказалась тупиковой ветвью развития и будущее было за другими системами, но на момент ее принятия на вооружение у винтовки Лебеля просто не было конкурентов. Другое дело, что все ее достоинства были обусловлены не столько конструкцией, сколько новым мощным патроном, и как только другие страны разгадали секрет бездымного пороха (а они сделали это очень быстро), все ее преимущества испарились.
Но это произошло чуть позже, а пока что французы, получив в свои руки вундервафлю, тут же развернули ее массовый выпуск, надеясь наклепать достаточно экземпляров до того, как другие страны (мы знаем, какие именно) успеют перехватить идею. Основания для такой спешки были – как раз в то время между Францией и Германией в очередной раз случилось обострение, в 1887 году едва не приведшее к войне. Причем наличие у французов винтовки Лебеля (а также их успехи в создании скорострельной артиллерии) действительно было немаловажным фактором, заставившим Бисмарка придержать особо горячих прусских парней, рвавшихся повторить успех 1870 года.
Но обострение закончилось, главный идеолог Буланжизма из-за своих амбиций отправился в отставку а потом и вовсе бежал в Бельгию, опасаясь ареста. В 1891 году он застрелился на могиле своей любовницы, умершей двумя месяцами ранее. Настоящий француз, что тут скажешь. И, по иронии судьбы, в том же 1891-м умер и Николя Лебель, но дело его продолжало жить, и в следующем, 1892 году, перевооружение французской армии было завершено. Отныне вся пехота первой линии имела в руках винтовку Лебеля. В 1893-м массу небольших изменений, внесенных в конструкцию за шесть лет производства, объединили в один сервис-пак, назвали его М93 и накатили на все ранее сделанные винтовки, приведя их к одному стандарту. В таком виде винтовка и дожила до Первой мировой войны.
Но увы, к тому моменту бездымный порох уже не был чисто французским эксклюзивом. Уже в 1888 году на вооружение германской армии в срочном порядке принимается Gewehr 1888 – переработанная винтовка австрийца Манлихера под 8-мм патрон с бездымным порохом (более известный как 7,92х57 Mauser). Это была уже вполне привычная нам конструкция с коробчатым пятизарядным магазином, снаряжаемым пачкой. Герр Маузер, который в то время неспешно возился с кульманом (нет, не с евреем, а с тем, на котором чертят), поначалу обиделся, что вояки не дали ему достаточно времени и предпочли его какому-то австрийцу, но потом успокоился, засел за работу и через десять лет выдал таки на-гора свою знаменитую Mauser 98, с которой немцы воевали в последующие пятьдесят лет, вплоть до конца Второй мировой войны.
Вполне возможно, что если бы французы не торопились так с принятием на вооружение и массовым выпуском новой винтовки, через несколько лет они пошли бы по тому же пути, что и все остальные страны, и винтовка Лебеля осталась бы забавным казусом, за который сто лет спустя коллекционеры платили бы бешеные деньги. Но увы, к тому моменту, когда французы осознали все недостатки трубчатого магазина, «Лебелей» было произведено уже больше двух миллионов штук, и отказ от них обошелся бы слишком дорого. Причем не только в плане денег, но и в плане кое-чьих карьер – ведь Буланже был хоть и главным, но отнюдь не единственным автором идеи «дайте нам все и сразу». В результате винтовка Лебеля так и продолжала оставаться основным оружием пехоты, что привело к целому ряду проблем уже в 1890-е.
2. 1890 – 1914. Винтовка Бертье
Основной недостаток всех трубчатых магазинов (помимо тенденции делать большой бадабум при случайном ударе) состоит в том, что патроны в них вставляются строго по одному, один за другим. И если в винтовке Лебеля меленное заряжание еще как-то компенсировалось большой емкостью (8 патронов в магазине + 1 в податчике и еще 1 в стволе), то в укороченных вариантах для кавалерии и артиллерии уменьшение емкости подствольного магазина было уже фатальным.
Первыми взбунтовались кавалеристы, которым совсем не улыбалось перезаряжать это чудо инженерной мысли сидя в седле на полном скаку. В 1890 году инженер Алжирской железной дороги Эмиль Бертье по примеру немцев доработал напильником ту же самую австрийскую винтовку Манлихера, приспособив ее под французский патрон, и предложил ее военному ведомству. В 1890-м французская армия принимает ее на вооружение сразу в нескольких вариантах (кавалерийском, кирасирском и жандармском), в 1892-м создается артиллерийский штуцер, в 1902-м выпускается короткоствольный вариант для Индокитая (где туземные солдаты были очень низкого роста), а в 1907-м – наоборот, длинноствольный вариант для Сенегала (где туземцы были наоборот, очень высокими). Винтовка Бертье была легче, проще в изготовлении и дешевле, чем винтовка Лебеля, ее конструкция была более современной и легко поддающейся модификации. И возникает вполне логичный, на первый взгляд, вопрос: почему же французы не сделали ее основным оружием пехоты, позабыв про «Лебели» как про страшный сон?
А причина, собственно, очень проста. Емкость магазина у винтовки Бертье составляла всего три патрона.
Почему французы за 25 лет не догадались приделать к винтовке Бертье нормальный пятизарядный магазин я, право, не знаю. Возможно, тут сыграл роль их патрон-уродец, которому в коробчатых магазинах было не очень комфортно. Возможно, потому, что винтовка изначально рассматривалась как оружие для вспомогательных частей (которым и так сойдет). Возможно, французы не хотели, чтобы туземцы в колониях получили в свое распоряжение более совершенное оружие (а то вдруг взбунтуются). Не знаю, но факт есть факт. Вплоть до 1914 года основной винтовкой французской армии оставалась винтовка Лебеля, а винтовке Бертье была отведена роль оружия для вспомогательных частей и колониальных войск.
3. 1914 – 1920. Первая мировая и ее последствия
Война... Война никогда не меняется. Также, как и генералы. В самом начале Первой мировой абсолютно все военачальники считали себя Наполеонами и рассчитывали завершить приключение максимум за пару месяцев. Австрийцы думали в легкую укатать сербов, русские – навалять немцам в Восточной Пруссии и австриякам в Галиции, немцы предполагали по-быстрому разобраться с французами (до того, как русские там у себя раскочегарятся), а французы – в едином порыве ломануться в Эльзас с Лотарингией, вышибить оттуда немцев, а потом хоть трава не расти.
Надо ли говорить, что довоенные планы оказались немного слишком оптимистичными?
Уже в 1915 году все армии стран-участниц столкнулись с острой необходимостью срочно – желательно вчера – заполнить быстро опустошающиеся арсеналы хоть чем-нибудь стреляющим. При этом ленд-лиза еще не придумали и США соглашались поставлять в воюющую Европу оружие исключительно за наличный расчет, да и то, не сразу (мощности оружейных заводов на такие объемы были просто-напросто не рассчитаны). Во Франции рассматривался даже вариант вооружить войска старыми добрыми 11-мм винтовками Гра-Кропатчека (которые за тридцать лет никто так и не решился выкинуть, ибо... мы помним, да? Франция никогда и ничего не выкидывает!) Но до такой крайности дело, насколько я знаю, все же не дошло (не из расточительства, просто винтовку от нового пороха разрывало, как хомячка от капли никотина). Так что это старье... выкинули? Нет, конечно. Отправили в Россию, где нехватка оружия была еще сильнее и солдаты в самом что ни на есть прямом смысле воевали с одной винтовкой на троих. А вот однозарядные Гра, насколько я знаю, с новым порохом таки справлялись, поэтому им в срочном порядке приделали стволы под 8-мм патрон и отдали всяким калекам и бабушкам, охраняющим продуктовые склады, отобрав у тех более нужные на фронте винтовки Бертье.
Первая же линия первоначально была вооружена винтовкой Лебеля, к тому времени производившейся из оставшихся запчастей на одном из арсеналов. Хотя во всех справочниках пишут, что ее производство прекратилось только в 1920-м, но насколько мне известно, массовое производство прекратилось намного раньше, в 1892-м, когда вся французская армия получила новые винтовки (конечно, с полагавшимся по довоенным планам запасом, но масштаб потерь в ПМВ превзошел все довоенные ожидания). Производство с тех пор сохранялось только для восполнения естественной убыли, которая в условиях мирного времени была невелика, покрыть же потребности воюющей армии существующее производство не могло.
И вот тут-то и наступил звездный час Эмиля Бертье. В 1915 году «сенегальский» вариант его винтовки (образца 1907 года) модифицируется под массовое производство и поступает в войска. Солдаты, обнаружившие, что могут стрельнуть в противника всего три раза (а он в них – целых пять) шлют в адрес своих генералов лучи добра и обожания. Генералы, получив сигнал, принимают меры и в 1916 году винтовку Бертье наконец-то дорабатывают наиболее очевидным образом – приделав к ней нормальный пятизарядный магазин, так что французская пехота наконец-то получает нечто, похожее на то, чем вооружены все остальные воюющие стороны. (Я, конечно, сильно упрощаю, на самом деле в модификации 1916 года было очень много нужных и полезных изменений, связанных с улучшением как надежности, так и технологичности винтовки). Более того, все сохранившиеся к тому времени экземпляры (а их было хорошо под два миллиона) отозвали на заводы и переделали под стандарт 1916 года. Ну и, конечно, старые недобрые «Лебели» тоже никто не отменял.
3. 1920 – 1940. MAS-36
На картинке выше может показаться, что последний вариант винтовки Бертье (1934 года) как будто снова лишился пятизарядного магазина. Это, конечно, не так – просто после войны французы, почесав в затылках, решили избавиться от устаревшего 8-мм патрона Лебеля и перейти на новый 7,5-мм патрон без выступающей закраины. Он занимал в магазине намного меньше места, что и позволило избавиться от железной «блямбы» снизу. Там, правда, вышла небольшая заминка, потому что солдаты, как оказалось, могут легко перепутать гордый французский патрон 7,5х57 с мерзким немецким 7,92х57 (каковые вместе с винтовками Маузера и пулеметами Максима достались Франции в товарных количествах, а выкинуть трофеи французы... ну, вы поняли). Пришлось срочно менять стандарт и принимать в 1929 году новый патрон 7,5х54.
Ну а под новый патрон требовалось и новое оружие. Ведь к тому моменту французская армия была вооружена настоящим зоопарком из снятых с производства (но не с вооружения) винтовок Лебеля и кучи разных вариантов винтовки Бертье. Последние, правда, во время войны прошли массовую модернизацию и принципиально не отличались от иностранных аналогов, но гордой галльской душе все равно хотелось чего-то большего. В результате в 20-е годы Франция принимает довольно амбициозную программу перевооружения, в рамках которой всех солдат первой линии планировалось вооружить самозарядными винтовками (это тогда вообще было в тренде), а вспомогательный персонал и резервистов – оснастить новой магазинной винтовкой, созданной с учетом опыта ПМВ. Ну и в качестве временного решения до того момента, как новое оружие будет создано, старые запасы оружия решили переделать под новый калибр.
К началу Второй мировой войны полностью выполнить удалось только третий пункт. Все имеющиеся винтовки Бертье были отправлены на заводы для замены стволов и проведения модификации, результатом которой явилась модель 1907/15/34. Винтовка Лебеля, как устаревшая была выкинута на мороз... мва-ха-ха, поверили, да? Франция ничего не выкидывает! «Лебели» частично так и оставались на складах, частично (сколько именно – не скажу) были переделаны под новый калибр (Model 1886 M93 M27, причем часть винтовок переделывали дважды, сначала под старый новый патрон, а потом под новый новый). Ну а во второй половине 30-х еще часть винтовок (45 тысяч штук из заказа в 100 тысяч) были переделаны в карабин Model 1886 M93 R35.
Емкость магазина у них при этом сократилась с восьми до пяти (в М27) и трех (в R35) патронов, но это мало кого беспокоило, ибо во-первых, винтовки предназначались для второй линии, а во-вторых, ну вы же понимаете, это временное решение...
Что же касается нового оружия, то с самозарядной винтовкой MAS-38/39/40 французы возились до начала войны. В 1940-м несколько десятков MAS-40 передали в войска для испытаний, но потом пришли немцы и французские войска неожиданно закончились. В 1944-м на освобожденной территории эта винтовка производилась в ограниченных количествах под названием MAS-44, после войны, доработав напильником, ее, наконец, приняли на вооружение под индексом MAS-49 и модернизировали в 56-м. Но это уже другая история.
Что же касается винтовки для второлинейных частей, то с ней Франции повезло несколько больше. MAS-36 успели принять на вооружение, и это была, вероятно, лучшая магазинная винтовка из всех, которые приняли участие в войне. Вот только к началу битвы за Францию их произвели всего 250 тысяч штук, из которых значительная часть так и не успела доехать до армейских подразделений. Разумеется, вооружали ей не резервистов, а фронтовые части, но основная масса французской пехоты так и проходила с винтовками Бертье. Ну а резервистам досталась старушка «Лебель».
Вот так и получилось, что во Вторую мировую войну Франция вступила, имея целых три типа магазинных винтовок. И, по иронии судьбы, самая совершенная из них была разработана для вооружения резервистов. Источник: pikabu.ru
