История Государственного Фарфорового Завода со времени основания до революции 1917 года

Успехи русской художественной промышленности тесно связаны с деятель­ностью государственного (б. императорского) фарфорового завода, занимающего в истории нашей керамики едва ли не центральное место. Созданный исклю­чительно для обслуживания нужд императорского двора, он не имел того национального значения, на которое мог бы рассчитывать в демократической стране. Тем не менее, деятельность фарфорового завода не могла пройти бес­следно для художественного развития русской керамики: изделия завода выделывались в довольно большом количестве, и хотя не проникали в толщу народа, но все же распространялись отчасти и за пределами дворцов.

Что касается художественного достоинства изделий фарфорового завода в эпоху его расцвета, т.е. при Екатерине II и Александре I, то лишь немногие частные заводы могут конкурировать с ним в этом отношении. В наше же время, когда государственный фарфоровый завод сделался почти единственным постав­щиком художественного фарфора и распространяет свои произведения не только в России, но и за границей, его роль в керамической промышленности стано­вится исключительно важной.

В 1917 —18 г. завод был коренным образом реформирован, его художе­ственная деятельность приобрела совершенно новое направление. Этому новому этапу в жизни завода и посвящен, главным образом, настоящий сборник.

Однако, изучая современную деятельность завода, не следует забывать его прошлое. Не все в этом прошлом было плохо и ненужно, были в нем и боль­шие удачи, прекрасные достижения, высокое мастерство. И если мы вспомним, что в истории искусства „новое" не столько сменяет „старое", сколько сочетается с ним с целью его преобразования, мы поймем необходимость ретроспективного обзора минувшей жизни фарфорового завода.

Возникновение фарфоровой фабрики в Петербурге относится к эпохе имп. Елизаветы Петровны, именно к сороковым годам XVIII века. Для органи­зации ее был приглашен X. К. Гунгер, ученик Бетхера. Гунгер стремился окружить таинственностью секрет изготовления фарфора, пытался придать возможно больше значения своей особе и получить от порученной ему работы возможно больше прибыли. Подготовительные меры по устройству фабрики состояли в исследовании русской глины гжельских залежей. К Гунгеру был приставлен металлург Димитрий Виноградов, учившийся заграницей вместе с Ломоносовым. Совместно с Виноградовым Гунгер приступил в конце 1744 г. к опытам над гжельской глиной. Одновременно при казенных невских кирпичных заводах была устроена фабрика. Вскоре выяснилось, что Гунгер не оправдывает возло­женных на него надежд, и за ним установилась репутация шарлатана. При об­орудовании фабрики он допустил ряд ошибок, которые пришлось исправлять Виноградову; постепенно отношения учителя и ученика стали ухудшаться, и Гунгер решительно отказался посвятить Виноградова в технические тайны фарфора.

Первые опыты Гунгера по изготовлению фарфоровой посуды постигла неудача, повторные опыты также ни к чему не привели, и в 1748 г. он был отстранен от дела.

Судьба фарфоровой фабрики была вручена Виноградову, который отдался делу с большой добросовестностью и через 10 —11 лет привел фабрику в образцовое, по тому времени, состояние.

Период 1747 — 1758 гг. принято называть „виноградовским". В 1747 - 48 гг. производились исключительно опыты, причем Виноградову удалось получить достаточно белый и прозрачный фарфор с глазурью, не отстающей от массы. К 1750 — 51 гг. относится изготовление первых табакерок и мелкой посуды. Трудно установить, какая именно вещь составила первую удачу Виноградова; принято считать таковой маленькую продолговатую чашку, хранящуюся в музее государственного завода.

Большой помехой в работе Виноградова была его наклонность злоупо­треблять спиртными напитками; хроническое пьянство подорвало его здоровье, и в 1758 г. он умер, не достигнув сорокапятилетнего возраста. За год перед тем умер и первый начальник фабрики барон Черкасов. Наступил краткий перерыв в деятельности завода. Работы возобновил весной 1759 г. саксонский мастер И. Г. Миллер.

В 1762 г. фарфоровая фабрика была поручена надзору М. В. Ломоносова, но тотчас же возвращена в ведомство кабинета имп. Петра III (т.е. в управление А. В. Олсуфьева).

Работу Виноградова продолжал его ученик и преемник, Воинов. Вещи делались сравнительно массивными и тяжелыми, согласно завету Черкасова, предписывавшего делать вещи,—„что толще, то лучше". По виду массы и глазури фарфор Елизаветинской эпохи напоминает китайский. Большие вещи по технике хуже мелких; их обжигали в больших дровяных печах, изготовляли же из гжельской глины. Мелкие вещи обжигали в горнах посредством углей; их обычно делали из оренбургской глины; такие вещи отличаются большею прозрачностью и стекло­видным блеском глазури (в тонких пластинках даже масса имеет полустеклянную консистенцию). В палитру тогдашних живописцев по фарфору входили, кроме кобальта и золота, краски: пурпурная, вишневая, красная, черная, желтая, зеленая и бурая.

По вступлении на престол Екатерины II начальником фарфорового завода был назначен А. Н. Щепотьев, а Олсуфьев остался главным директором. С марта 1764 г. на заводе начал работать француз Арну, затем моделер (резчик) Карловский, замененный позже русскими резчиками из числа воспитанников Академии Художеств. Из Академии были взяты и живописцы — А. Ф. Крылов, Андрей Соболев и Алексей Артемьев. В 1766 г. место Олсуфьева занял Г. Н. Теплов, но он мало вмешивался в дела завода, хозяином которого оставался Щепотьев до 1773 г., когда фарфоровый завод был отдан в полное распоряжение генерал-прокурору кн. А. А. Вяземскому.

Вяземский расширил завод, улучшил хозяйственную часть, выписал ряд европейских мастеров, увеличил выработку и сбыт произведений завода. Улуч­шением своих изделий и развитием своей деятельности в эпоху Екатерины II фарфоровый завод обязан, главным образом, Вяземскому.

Живописными мастерами в первые годы царствования были: Андрей и Александр Черновы, миниатюрист А. П. Захаров (позже академик), Собрачев, Комаров. Скульпторами были: Каменский, Кирсанов и др. В 1792 г. управление фарфоровым заводом перешло к кн. Н. Б. Юсупову, известному меценату и любителю искусства.

К этому времени относится наибольший подъем технического совершенства и художественной ценности Екатерининского фарфора.

В признании его достоинств вполне единодушны современные знатоки фарфора и люди Екатерининской эпохи. Георги в своем описании Петербурга, изданном в 1794 г., пишет об изделиях фарфорового завода следующее : „ Нынешний фарфор есть прекрасный как в рассуждении чистоты массы, так и в рассуждении вкуса в образовании (т.-е. в формах) и живописи. В магазине видны весьма большие и с наипревосходнейшим искусством выработанные вещи".

С большим интересом относился к фарфоровому производству Павел I. По вступлении на престол он предоставил фарфоровому заводу исполнение крупных заказов для дворцового ведомства. Непосредственный надзор за деятельностью завода кн. Юсупов поручил в 1797 г. С. Фигнеру. В пределах же своей специ­альности на заводе распоряжались модельмейстер Рашетт, смотритель по живо­писной палате А. Захаров и мастера — Иванов (лаборатория) и Сергеев (горны и капсельная).

Кн. Юсупов, подобно кн. Вяземскому, пытался распространять изделия фарфорового завода в широких кругах, но препятствием к этому являлась сравнительная дороговизна изделий; отчасти сбыту мешала и отдаленность завода от города.

В 1799 г. было учреждено филиальное отделение имп. фарфорового завода в Гатчине; Гатчинская фабрика выделывала преимущественно вещи низших сортов. В течение всего царствования Александра I во главе фарфорового завода стоял Д. А. Гурьев, который с первого же года своей службы приступил к реорганизации дела. Прежде всего он обратил внимание на перевес выработки над спросом и решил освободить заводские магазины от залежи, продав часть запасов с публичного торга.

Гатчинская фабрика, приносившая значительный убыток, была в 1802 г. упразднена. Для поднятия техники производства был приглашен опытный керамист Ф. П. Гартенберг, назначенный в 1803 г. директором завода.

Живописцев на заводе при Александре I было более 70 человек. Скульп­торами состояли: А. Столетов, Ф. Собрачев, Ф. Субботин, Т. Захаров и др.

С целью усовершенствовать способы производства фарфора Гурьев привлек к делу трех мастеров Берлинского королевского фарфорового завода — Шульца, Шрейберга и Зейфферта; в качестве модельмейстера был назначен Муснер, в помощь которому были взяты воспитанники Академии Художеств — М. Командер и А. С. Канунников. Одновременно Гурьев пригласил на завод видного скульптора Александровской эпохи, адъюнкт-профессора Академии Художеств С. С. Пименова (отца более популярного в истории скульптуры Н. С. Пименова). Для руководства же живописью по фарфору Гурьев пригласил французского мастера Адама, который пробыл на заводе с 1808 г. по 1816 г. В 1815 г. вместо ушедшего со службы Командера поступил воспитанник Академии Художеств А. И. Воронихин.

Большое значение для развития художественной деятельности фарфорового завода имело приглашение иностранных мастеров. В том же 1815 г. в Петербург прибыл Пьер Ландель — специалист по изготовлению массы и глазури, Ф. Да-виньон — токарь, Дени Моро -декоратор-позолотчик Севрской мануфактуры и Свебах — живописец той же мануфактуры. Эти керамисты внесли заметные улучшения в производстве художественного фарфора и воспитали ряд русских мастеров, служивших им помощниками. Гурьев не мало заботился об улучшении быта рабочих фарфорового завода: для них были выстроены особые дома, которые отдавались на выплату, по примеру мюлльгаузенской системы; рабочим открыли доступ к чинам с целью вызвать между ними соревнование; вдовам выдавали пособия и пенсии и т. п.

Конец „Гурьевского" периода совпал с концом царствования Александра I. Начальником завода сделался кн. Волконский, назначенный в 1827 г. мини­стром вновь учрежденного министерства императорского двора. Он не считал нужным вмешиваться в художественные дела завода, а исключительно зани­мался вопросами административного порядка. Этими же вопросами преимуще­ственно занимался и гр. Л. А. Перовский (управлявший с 1852 г. кабинетом е. и. в. и министерством).

Модельмейстерская мастерская работала под руководством проф. Пименова до 1831 г., когда со скульптором случилась неожиданная неприятность: Николай I остался недоволен своим бюстом и бюстом императрицы Александры Федоровны, исполненными Пименовым для академической выставки, и скульптору предложили просить об отставке. Два года спустя Пименов умер.

Из других скульпторов времени Николая I упомянем: Вахромеева, Клейна, Леонтьева, Морозова, Шишкина, Тычагина.

После смерти Пименова заведывание модельмейстерским отделением перешло к Воронихину, а живописное отделение находилось сначала под надзором академика Канунникова, а с 1839 г. по 1845 г. им заведывал Зюзин.

На фарфоровых изделиях эпохи Николая I, украшенных живописью, чаще всего встречаются подписи Мещерякова и Голова (до начала 50-х годов), А. Новикова, П. Нестерова, П. Иванова, И. Миронова, Лифантьева, Корнилова и Красовских.

В 1850-х годах вновь был приглашен ряд иностранных мастеров, что было совершенно неизбежно при отсутствии в России самостоятельной художественно-керамической школы. Заведывание горнами поручили мастеру Севрской ману­фактуры Деривьеру, деятельность которого оказалась, однако, не особенно удачной. Зато художники Будэ и Босэ принесли заводу существенную пользу.

В 1837 году при фарфоровом заводе была учреждена школа для подготовки мастеровых и подмастерьев. Из учителей рисования, преподававших в школе, известны Видберг и Перниц.

В конце 1820-х годов были сделаны попытки вновь организовать продажу фарфора частным лицам в Петербурге, Москве и даже на Нижегородской ярмарке, но это предприятие не удалось развить в достаточной мере, оно оказалось невыгодным и в конце 30-х годов было ликвидировано. Продолжали существовать только два магазина — один на самом заводе, другой — в здании кабинета е. и. в. (в 1856 г. и он был закрыт).

Сокращение частной продажи фарфора при Николае I не было следствием уменьшения производства; напротив, количественно производство фарфорового завода возрастало при Николае I с каждым годом. Чрезвычайно увеличились заказы для императорского двора, придворного ведомства, великокняжеских дворов, заказы для поднесения высокопоставленным особам и, наконец, поставки фарфора различным казенным учреждениям.

В 1833 г. при фарфоровом заводе было устроено гончарное заведение, а в 1840 г., в связи с модой на бронзовые оправы фарфора, была учреждена бронзовая мастерская.

В 1841 г. гончарное отделение прекратило работу, так как попытка органи­зовать в нем производство фаянса оказалась безуспешной.

Почти сто лет фарфоровый завод придерживался принципа, выставленного импер. Елизаветой Петровной — делать фарфор „из земли российской"; в эпоху Николая I этот принцип был нарушен — около 1836 г. начали применять фран­цузскую глину. Впрочем, этот новый материал не вытеснил окончательно прежнего, и завод продолжал одновременно пользоваться глуховской глиной. В 1844 — 45г.г. была выписана и английская глина, но она не нашла широкого применения.

При Волконском и Перовском фарфоровым заводом управляли: Комаров, ген. П. И. Пенский, В. Е. Галяшин, А. Д. Озерский, П. А. Языков. Все это были светские люди, больше бюрократы и карьеристы, чем деятели художественной промышленности.

В начале царствования Николая I живописцами и скульпторами оставались художники предыдущего периода. Но вскоре завод понес незаменимую утрату: в 1827 г. умер Давиньон, опытный токарь и модельмейстер, а в 1830 г. скончался художник Моро.

По своему составу фарфор времени Николая I несомненно отличается от фарфора времени Екатерины II и Александра I: вследствие увеличения процент­ного содержания глинозема, он приближается к составу западно-европейских фарфоров, особенно французского.

Особенное внимание обращалось в эпоху Николая I на живописную часть. Поощрялась тщательная, кропотливая отделка деталей и работа пунктирной манерой. К механическим способам живописи относились отрицательно, и когда в 1841 году иностранцы Мартини и Фус обратились к администрации фар­форового завода с предложением приобрести от них секрет нового способа переводить рисунки на фарфор и стекло (трансферотипия), то предложение их было отклонено.

В связи с обширным применением позолоты, было обращено особое внимание на улучшение способов золочения, и, действительно, позолота времени Николая I отличается превосходным густым тоном, хорошей полировкой и замечательной прочностью. Кроме золота, в технике орнаментной живописи применяли и платину.

В 1837 году на заводе была устроена особая комната для выставки образ­цовых вещей, в 1838 году была открыта публичная выставка изделий фарфорового завода, а в 1844 году, ко дню столетнего юбилея завода, был открыт музей, устройство которого было окончательно закончено в 1845 году.

В течение двух последних лет царствования Николая I в деятельности фарфорового завода наступил застой, вызванный, главным образом, тяжелыми политическими событиями, выпавшими на долю России.

Директором завода в 1855 году был назначен А. Д. Сивков, не более, чем его предшественники, осведомленный в художественных вопросах, но искренно озабоченный развитием фарфорового производства в России.

Вскоре Сивков был повышен по службе и сделался управляющим всеми императорскими заводами, а на должность директора фарфорового завода был избран П. П. Форостовский. Далее директором был В. А. фон-Ренненкампф, за ним А. П. Сумароков; с 1879 года должность управляющего императорскими заводами была упразднена, и дирекция приобрела большую самостоятельность.

Художественная деятельность фарфорового завода при Александре II заметно понизилась. Правда, на заводе продолжали работать Будэ и Босэ, опытный копиист Липпольт, известный скульптор Шпис и ряд опытных техников; но, в связи с общим понижением эстетического уровня русской промышленности, изделия завода приобрели довольно шаблонный и грубоватый характер. Лучшие живописцы принадлежали прошлой эпохе: М. Крюков, А. Тычагин, В. Дудин, А. Нестеров.

Что касается положения рабочих, то с этой стороны при Александре II произошла крупная перемена—рабочие были освобождены от обязательного труда и перешли на положение вольнонаемных. Рабочий день был ограничен десятью часами (по субботам—пятью). Живая двигательная сила (для перема­лывания кварца, шпата и черепа) была заменена механической (паровой). Русские каолины были постепенно вытеснены из производства английскими и француз­скими глинами.

Существенным нововведением явилась выделка терракоты, а также новые способы украшения фарфора- разноцветные глазури и живопись по черепу жидкой фарфоровой массой (pâte-sur-pâte) по кобальтовому или хромовому фону.

Краски обычно выписывались из Берлина, Парижа и Лондона. Интересно отметить, что при Александре II был оставлен прежний способ живописи пунк­тиром и принята живопись мазками. К числу крупнейших недочетов произ­водства этой эпохи относится ухудшение обжига (процент бракованных при разгрузке горнов вещей значительно возрос, по сравнению с прежним временем). Небрежность в изготовлении даже крупных художественных вещей дошла до того, что однажды на Венскую выставку была отправлена ваза, наспех составленная из отдельных частей разных ваз и потому безобразно непропорциональная. Изделия завода все более утрачивали художественное достоинство и стильность. Одно время, особенно под влиянием балканских событий, возникло движение в пользу национального характера в искусстве. Фарфоровый завод отозвался на это движение, но не сумел дать произведений истинно национального типа, а создавал условно „русские", нарочитые формы.

При Александре III привилегированное положение завода было подчеркнуто более, чем когда-либо: продажа фарфора частным лицам была безусловно запре­щена, разрешалось продавать только „белье" (белые вещи, без живописи), при условии уничтожения на них клейма.

С целью улучшить технику производства мастера посылались заграницу. Создалось слепое подражение иноземным образцам, не говоря уже о том, что все сырые материалы выписывались из заграницы.

Скульпторами завода при Александре III были: Ф. И. Даладугин, А. И. Лапшин, А. И. Бозылев. Из мастеров и художников продолжали работать: А. Миронов, К. Красовский, А. Кирсанов, В. и Ф. Тарачковы и др. Из но­вых— Н. Семенов, Я. Тимофеев, М. Лапшин, П. Лукин.

При Николае II директор Д. Н. Гурьев был уволен, и на его место был назначен барон Н. Б. фон-Вольф. Заведывание живописным отделением фарфо­рового завода перешло с 1896 года к Р. Ф. Вильде. Скульпторами завода были А. К. Тимус и Каменский. Кроме того, для завода работали: Рауш фон-Трау-бенберг, И.Гинцбург, Вернер, Диллон, К.Сомов. Недолгое время (1913 — 1915гг.) общее художественное руководство принадлежало Е. Е. Лансере. Подглазурной росписью занимались преимущественно художники: Сулиман-Груздинский, Ра­фаэль и Зонне.

Вольф состоял директором до 1910 года. Около года завод работал без директора (временно его замещал старший техник Э. Крангальс), а затем эту должность занял Н. В. Струков. При нем скульптором завода был Вас. Кузнецов, позже передавший работу своей помощнице — Н. Я. Данько.

В период войны 1914—17 г.г, фарфоровый завод был привлечен к работе по удовлетворению потребностей военного времени, т.-е. к изготовлению опти­ческого стекла, химической посуды и пр. Завод окончательно сделался фабрично-промышленным предприятием. Художественная работа свелась к минимуму. Вяло протекала она и при временном правительстве. Только после октябрьской рево­люции 1917 года был поднят вопрос о необходимости поднять художественную деятельность фарфорового завода на должную высоту, и с 1918 года завод вступил в новый период существования, перейдя в ведомство народного комис­сариата по просвещению.

Э.Голлербах 1923г.