Всем привет. Вдохновленный тем, что на ваш форум перепостили мое "Письмо к украинскому солдату", решил выложить на ваш суд еще и несколько своих старых рассказов по тематике форума и не только.
Ну в общем читайте, ругайте или... не ругайте. Как хотите. )))
Смерть юриста (небывальщина).
Димыч, ну мы-то с тобой знаем, что это неправда.
Все было совсем не так, а вовсе даже наоборот.
(Все события и персонажи рассказа, кроме монеты (а она в особенности), являются злобными измышлениями автора и любое их случайное совпадение с реальностью, лежит целиком на его совести.)
Ах, как загадочно прочеканилась она совершенным полукружием своим, в развалившемся песчаном комке. Как интригующе оттеняла благородной чернотой патины, ржавую рыхлость почвы. Ну наконец-то.
Красавица моя...
- Все, приехали. Тормози. - Димыч вытащил нос из ноута и цапнул из пачки сигарету.
Машина стояла на песчаном пригорке в чудном сосновом лесу, коими так славится северное приладожье.
- Смотри. - его рука, едва не пробив лобовое стекло, энергично указала мне вектор поиска.
- Поселуха начиналась отсюда и налево-вниз к ручью еще метров пятьдесят-семьдесят. Тут тебе и карелы, и новгородцы, и шведы. Короче - голимый домонгол пучками, прям под дерном. Империю ногами расшвыривать будем, чтобы не отвлекала. Ну это... может быть... - приструнил Димыч свою не меру разбушевавшуюся фантазию.
Место действительно обнадеживало. Невысокий песчаный холм, своей сухостью и правильностью форм явно выделялся из окружающего пейзажа. Если где и строиться пращурам нашим, то безусловно здесь.
- Ну чего, выгружаемся? - я вылез из-за баранки и гулко ухнул разминая занемевшие чресла.
- Шевели поршнями, морда. Хабар в земле скиснет, пока ты разродишься - предвкушающе осклабился камуфляжно-портупейно-подсумочный Димыч, виртуозно манипулируя сегментами своей безотказной терки, мгновенно обретающей законченную совершенность форм.
Я кивнул и полез в салон за своими причиндалами.
- Не, ну ты че, спать здесь собрался? Мы копать приехали, или где? Че ты вошкаешься, как таракан беременный?- приплясывал возле меня кореш, изнывая от нетерпения.
- Да иди, копай. Я портянки куда-то засунул, не видел? - выныривая из багажника озаботился я.
- Ага. Прикинь. Есть не могу, спать не могу, баб в упор не вижу, пока не проконтролирую где твои портянки. - возмущенно вылупился на меня Димыч.
- Может тебя еще на руках погадить отнести? -
- Ладно, мотай. Казанова, мля. Как пойдешь? - подал я ему лопату.
- Ну как... Налево по диагонали, до тех кустов. А там посмотрим. А ты? -
- Слушай, не знаю. Я наверное для начала этот пятак прозвоню. - показал я Димычу на проплешинку справа, в десяти метрах от машины.
- Ты чего, совсем плохой?! - изумился он.
- Сказано же было для умных людей, по-се-лу-ха с-ле-ва . -
- Тебе чего, жалко? Тут делов на 15 минут. - скорчил я недовольную рожу.
Димыч умиротворяюще выставил перед собой ладони.
- Вольному воля, дуракам привет. Я побежал. - и зашуршал прелой листвой в выбранном направлении.
Как люблю я этот момент - начало поиска. Интимнейшая вещь. Не знаю, кому как, а мне очень важно в этой ситуации остаться одному. Еще никакой усталости, разочарования от неудач, сожаления от не слишком правильно выбранного места... Только предвкушение возможных приятных находок, океан позитива.
Слух обострен, чуйка на максимуме, душа парит... Моя ася, как породистая борзая, нервно вздрогнула, когда я включил питание, принюхалась и выдала первую, пробную трель.
- Хозяин! Я готова. Пошли? -
И полетело времечко...
Не знаю, чем меня привлекла эта полянка, словно чайное блюдечко закатившееся в янтарный сосновый бор. Может опрятностью своей, может правильностью формы... Не знаю. Но только не отпускала она меня и манила, манила... В центре ее, пушистыми комочками, красовалась стайка из 5-6 совсем юных сосенок, словно шагнувших сюда с рекламного буклета.
С центра я и начал. Не торопясь, по расширяющейся спирали, чутко приглаживая асей поникшую, только перезимовавшую, прошлогоднюю траву. Полянка чистая, никакого мусора, уже приятно. Значит копать можно практически любой сигнал.
- Оп, есть! - прибор выдал устойчивую цветную трель. Фискарс играючи вошел в песок и белому свету явилась приятная медная пряжечка.
Так. Начало есть. Азарт понемногу брал свое. Клюшка ощущалась органичным продолжением правой руки с третьим глазом на указательном пальце.
Еще виток вокруг сосенок, еще... Ася заголосила и сделала стойку.
- Здесь хозяин, здесь! Ну что же ты, давай... Копай! - она повизгивала от вожделения локализуя цель.
В висках застучали крошечные молоточки. Козырный был сигнал, правильный. Я не скупясь, чтобы не дай боже не травмировать находку, выворотил лопатой серьезный ком земли и провел над ним катухой.
Есть, выцепил. Аккуратно разломил рукой комок на две части и увидел фрагмент вожделенного кругляша, застенчиво выглядывающий наружу.
Аккуратно, отложив прибор и лопату в сторону, вытащил монетку из земли двумя пальцами и тихонечко потерев ее перчаткой, сдул оставшиеся песчинки.
На монете четко прослеживался номинал - цифра 4.
Ну наконец-то... В ушах зазвенело. В ближайшей лужице, я как ребенка, отмыл ее от почвенных наслоений и тут же опустил в баночку с раствором полароида.
Сохран не просто радовал - побуждал пуститься в пляс. Глупо улыбаясь неизвестно кому, я достал телефон и набрал Димыча. Тот отозвался не сразу.
- Че? Нашел чего? - безошибочно определил он причину моего звонка.
- Димыч - есть! Двухгрошовик, барабаны. Йесс! - выдохнул я.
- Стой на месте. Никуда не дергайся! Я щщас! - ржавым шилом воткнулся мне в ухо его вопль.
Я отдышался. Убедившись в единичности находки, закопал ямку и приготовился к традиционному стебу, неизбежному у нас в таких случаях.
Сзади затрещали кусты и на поляну загнанным лосем вывалился Димыч. Я уже был готов.
- Где? Показывай! - перевел он дыхание.
- Да пошутил я. Зажигалка сдохла, думал - покурим вместе. - запустил я пробный шар.
Димыч посмотрел на меня, как на обгадившееся щеня, возомнившее себя крутым, взрослым сенбернаром.
- Давай! - протянул он мне руку.
Я, со скучающей рожей, молча протянул ему предварительно вынутую из раствора монету.
- Супер! Сохран - пипец. - лаская ее в руках, вынес он вердикт.
- А ты чего примчался-то? - не торопясь продолжил я увертюру.
- По-се-лу-ха с-ле-ва! Сказано же для умных людей. -
Он не отреагировал, завороженный находкой.
- Молоток. Приятную монетку поднял. Бли-и-ин! - не справился Димыч с бурей эмоций.
- Ну вот на хрен ты сюда поперся? Погуляли бы на поселухе, потом вместе здесь пробежались бы... А? Ну на хрена?! Хотя, молодец конечно. Поздравляю. -
Он чувствовал, что говорит чего-то не то, но остановиться уже не получалось.
- Она же от меня уже шестой сезон бегает. Никак ее не прижучить. А ты , зевая, мотыгой песок ковырнул - хоп, и она в кармане. И сохран, главное... Бли-и-ин! Не-не-не, молодец. Точно молодец.
Хотя конечно пруха голимая и ничего более. Фарт лошар любит. Дай закурить. -
На него больно было смотреть. Он продолжал вертеть монету в руках.
- Блин, толстенькая такая, аккуратненькая. Патина крепкая... Ой-е-е... Шесть лет, как угорелый по полям-лесам ношусь, а она в 10 метрах от машины загорает. Нет, ну какой придурок ее здесь 250 лет назад по пьяни посеял, а? Шесть лет, у-у-уй... Это ж как надо нажраться, чтобы вот ТУТ ее выронить? Ну вон же поселуха! Иди, теряй хоть до посинения, пьянь дремучая! Нет, падла, не поленился, сюда приперся. Лучше б ты ноги себе переломал, г-гад... А ты молодец, точно-точно. Я так рад за тебя. Б-блин! -
Я завороженно смотрел на кореша. Тот мотал головой и заунывно продолжал изливать печаль.
- Она же снилась мне... Не кольцевики, не крестовики - ОНА! Я же сто раз представлял, как вызвоню ее, ласточку, подниму, возьму в ладонь... -
Тут он снова переключился на монету.
- Эх, гурт сетчатый. Жаль, что не Москва, не Екатеринбург. Так, точек на дате нет, надо смотреть каталоги. Тяжеленькая. Оп-па, веточка за жопой у кобылы. Перечекан с лизиной двухи скорее всего. Чутка арматурка подзализана, но все равно класс. -
Его бормотание растворяло в себе и вводило в транс. Я и не подозревал у своего кореша такого глубинного знания особенностей монет периода Петра III.
Вдруг неожиданно, изумляясь самому себе, я сказал, внутренне обмирая от ужаса произносимого.
- Ладно. Забирай. Твоя. -
Димыч даже отшатнулся.
- Ты что, больной? - страшно прошептал он. И через секунду, вдавив монету мне в ладонь и ошеломленно качая головой, проскрипел острым кадыком по пересохшей вдруг гортани.
- Не-ет! -
Я облегченно выдохнул.
- Как знаешь. Второй раз не предложу. -
Димыч замер. В глазах его отразилась лихорадочная работа мысли. Из ушей повалил дым.
- Ну ты и сволочь! - сказал он потрясенно через минуту.
- Не, ну какой гад, а? Это что же получается? Ты весь в белом - благородный друг, предложил, а я - весь в дерьме, потому что очень хотел взять. А не взял только из-за того, что бы ты не узнал, какой я урод. Лихо! -
- Димыч. - тихо офигел я. - Ты сам-то понял, что сказал? -
Он протестующе выставил ладонь. Мыслительный процесс набирал угрожающую мощь и завладевал моим другом полностью.
- Даже еще хуже. - выводил он чеканные формулы своих умозаключений.
- Ты, по любому, весь в белом, а я, соответственно, весь в безнадежном дерьме. И тоже по любому. -
- Это как? - окончательно запутался я.
- А вот как. Раз ты предложил, значит предполагал, что я могу взять. Так? Так. Иначе бы не предлагал. Я же не предлагаю тебе в подарок, ну например... астролябию. Даже не предполагаю предложить. На хрен она тебе нужна? -
- Димыч, а это чего такое? - я начал терять ощущение реальности.
- Не знаю. Да какая разница. Не отвлекай. Так.
А кто может пойти на такую подляну и взять, кроме распоследнего урода, а?! И ведь ты правильно предполагал. Я мог взять. Даже хотел.
Вывод. Ты весь в белом при любом раскладе, потому что допуская, что твой друг - урод, тем не менее проявил супер-пупер благородство. А взял я, или не взял - дело десятое. Хотел, значит все - в дерьме по уши и навеки. А? -
И он торжествующе посмотрел на меня.
- Димыч, не гони! - взмолился я.
- Еще минута таких разговоров и я зафуфырю эту арматуру туда, где ее хрен кто найдет. -
- Да пошел ты нафиг, со своей медяхой. Нужна она мне... - увлеченно ушел он в себя.
- А коллизия интересная получается. То есть классический пример без вины виноватого. Или не без вины? Или невиноватого? - забубнил он, окончательно уходя в астрал.
Непредсказумый ход мыслей Димыча, всегда был одной из самых ярких и привлекательных сторон неугомонной натуры моего лучшего друга.
Другой, не менее яркой и сильной, была его неутолимая страсть к копу.
Поэтому мы все-таки продолжили поиски.
Правда Димыч убрал наушники, чтобы не пропускать сигналов моей аси, которая периодически распугивала мелкую лесную живность своим жизнерадостным треньканьем.
И после каждого моего копка, мгновенно перемещался ко мне, скользя над землей наподобие шаолиньских мастеров у-шу и внешне бесстрастно наблюдал за моими манипуляциями.
Потом удалялся вновь, рассеянно размахивая клюшкой.
В перерывах между сигналами, до меня доносились обрывки его нескончаемого монолога.
- А если к примеру так... Это я поднял монету и предложил ее Витьку. Да пошел он на хер! Шесть лет коту под хвост?! Нет, ну чисто теоретически. Интересненько. Тогда что у нас получается... -
Я всерьез стал опасаться за его предохранители. Такое раздвоение личности между копом и разгадкой психологических ребусов одновременно, могло быть чревато.
Надо было спасать друга. Средство имелось. Проверенное, надежное и убойное, как выстрел подкалиберным из тридцатьчетверки, со ста метров в корму зазевавшейся ягдпантеры.
- Димыч. - проникновенно начал я.
- Если мы прямо сейчас закончим эту бодягу, то через сорок минут сможем открывать на твоей даче ту кедровку, которая по какому-то недоразумению до сих пор сохраняет невинность у меня в багажнике. Закусь с тебя. -
- Не вопрос. - встрепенулся он.
Да, любовь к хорошему застолью, была третьей ( и не последней) из ярких и сильных сторон моего друга.........
Полночь в Питере в середине мая, это ребята - нечто...
Мы сидели вдвоем на веранде и с философской скорбью во взгляде, отслеживали убывание уровня жидкости в третьей по счету бутылке замечательной кедровой настойки. Нам было хорошо.
Беседа текла легко и непринужденно, уподобляясь ленивому предзакатному ветерку, ласкающему драгоценные, нефритовые лепестки священного лотоса. Мир вокруг нас был уютен и мудр. Слегка тревожил истощающийся перечень тостов, но именно что - слегка.
- Димыч. - прошелестел я, отмечая как интересно растягиваются слова.
- Не знаю, какой ты там токарь... - Димыч поднял свинцовые веки и угрожающе выпятил грудь.
- Ой, пардон. Я хотел сказать, что не знаю, какое место в мировом рейтинге токарей, по версии Форбс, ты занимаешь - первое, или второе... -
- Первое! - отозвался Димыч сдуваясь и благосклонно кивнул, поощряя меня к продолжению.
- Согласен. Но! С такими способностями вертеть и обгладывать ситуацию с разных ракурсов, тебе Димыч, была бы обеспечена фееричная карьера адвоката. Ну или прокурора. Юриста короче.
Ты похоронил в себе юриста, Димыч! - не на шутку закручинился я.
- Зачем ты убил его, Друг?! - заклокотали сдавленные рыдания в моей груди.
Он предупреждающе поднял палец, призывая к молчанию. Очень старательно и почти без потерь разлил очередной транш по емкостям, и дождавшись, пока я по замысловатой синусоиде подниму свой стопарь, произнес, торжественно поднимаясь.
- Ну и хрен с ним. Помянем?! -
Мы посмотрели друг другу в глаза и жизнерадостно рявкнули.
- ЗА СМЕРТЬ ЮРИСТА !!! -
 |
Общайся на форуме и получи денежный приз! Подробнее |
рассказики.
-
don1111
- Новичок
- Сообщений: 27
- Стаж: 9 лет 10 месяцев
- Имя: виктор
- Местонахождение: питер
- Благодарил (а): 3 раза
- Поблагодарили: 32 раза
Zwei Cola (или как мы выиграли свой Сталинград)
Дело было в середине, не к ночи будь они помянуты, девяностых. "Развеселое" было время, чего уж там...
Был у меня бизнесок - международные грузоперевозки. Звучит, возможно, авантажно, но, по сути это всего лишь от трех до пяти траков с фурами не первой молодости и столько же водил мастеров-на-все-руки.
Об одном из них речь и пойдет.
Итак, знакомьтесь - Юра Чабан, кличка та же.
Человек-гора. Рост - 2.04, вес - 171 кг.
Пивная кружка в его ладошке напоминала флакончик духов, оброненный хрестоматийной барышней на асфальтовом плацу.
Когда он подходил к своему (моему?) мерсу (сед.тягач DВ 1638), тот (полное ощущение) съеживался как нашкодивший котенок в ожидании взбучки.
Ну и сопутка - прическа а ля кузнец Вакула, постоянно нахмуренный взгляд, гранитный подбородок образцово-показательного строителя коммунизма и, главное, голос...
Да-а-а... Голос...
Вы никогда не слышали ор боевого слона, которому подкравшийся сзади пройдоха-погонщик, долбанул со всей дури молотком по левому яйцу?
Нет?
Я вам завидую.
Подчеркну. Я никогда не слышал, чтобы Чабан орал. Есть обоснованные подозрения, что если это действо и имело когда-либо место, то живых свидетелей этому просто не сохранилось.
Ну не те децибелы видимо. Не для белковых субстанций.
Так вот, таким голосом Чабан раз-го-ва-ри-вал.
Все участие в разговорах у него, как правило, сводилось к трем фразам - Ну?! А хуле?! и Пидарасы!
Обычно он молчал.
При всем при этом, мужик был золотой.
Несуетлив, надежен, патологически честен.
Не поверите, но предельно незлобив (правда, в это никто не верил, вы не одиноки).
Соображалка у него фурычила - дай бог каждому.
Руки заточены не просто "как надо", а идеально.
В любые рейсы я его отправлял с легкой душой, ибо любые проблемы в любой стране, у него решались как бы сами собой.
Как? До сих пор загадка. Во всяком случае, для меня.
Ну, в общем, не водила - песня!
И сложилась ситуация, что пора мне ехать в Бунду за машинами. Ротация парка. Подкопил деньжат, продал пару старых грузовиков - надо покупать новые.
Алгоритм известен и отработан неоднократно.
Сначала я еду один к своему германскому корешу в Кобленц. Катаемся мы с ним по землям, приглядываем перспективные машинки на продажных площадках и в автохозяйствах.
Набрав достаточное количество вариантов, я звоню домой в Питер, знакомый жучок обилечивает на ближайший авиарейс двух моих водил, я их встречаю во Франкфурте и везу в ближайший от дома кореша мотель.
Потом мы все вместе объезжаем потенциальных продавцов, и мои мужики всяко-разно терзают автотехнику на предмет соответствия цены и ее (автотехники) пригодности к эксплуатации в суровых условиях российских реалий. После чего перегоняют выбранные экземпляры домой, на родину. Все это занимает неделю-полторы времени.
Примерно так все было и на этот раз.
Примерно, это потому, что в прошлые разы с нами не было Чабана.
Ну, встретил я их в аэропорту, привез в мотель. Чисто по-пацански закинул в номер коробку Наполеона и 4 коробки пива. Только не считайте меня понторезом и мотом пожалуйста. В Германии все это стоит на удивление недорого. Вся покупка обошлась мне меньше чем в 150 бундесмарок. Мне не жалко, а мужикам - уважуха не лишняя.
Положил им на стол командировочные и предупредил, что теперь свои алкогольные (и прочие) пристрастия, они будут удовлетворять исключительно за свой счет. И чтобы завтра к 8:00 они были строгим бодрячком и соответствовали поставленным задачам.
И пошла с утра работа...
Мужики потрошат по порядку выбранные мною чудеса немецкого автопрома, я внимательно вслушиваюсь в доносящийся из под очередной машины рык. Ну, пидарасы! -, взбледнувший немчик-хозяин заискивающе улыбается рядом.
За рабочий день получалось окучить не более двух намеченных точек и к шести часам пополудни я, обычно, отвозил мужиков обратно в мотель.
А вернее к гипермаркету Масса, стоящему по соседству.
Там мы перекусывали какой-нить пиццей, водилы добирали пивка и по парочке цыплят-гриль на вечер, не торопясь обсуждали день сегодняшний и планы на завтра, и разбегались кто куда.
Они в мотель, я к корешу и запотевшей горбачевке.
И вот, где-то на третий или четвертый день, сидим мы себе это, вечерком, в облюбованной нами открытой кафешке у входа в Массу и мужики ( в основном Игорь - второй водила) мне обстоятельно рассказывают, как посетили они в прошедшее воскресенье площадку по продаже легковух, которая находится здесь же, за зданием маркета.
Резюме Игоря - Каззлы! Бормочут че-то не по русски, ни х.я не понятно. Хорошо хоть ценники тупо на лобовиках пишут. -
Резюме Чабана угадайте сами...
С трех раз.
Посмеялись незлобиво и я, так промежду прочим, намекаю, что вообще-то неплохо бы выучить, наконец, парочку-другую расхожих фраз на языке страны пребывания.
На что Игорь мне, не без основания замечает, что тогда ему нужно бросать баранку и плотно садиться за изучение наречий народов Европы.
И вообще... финики же его как-то понимают, м-мать их... Чем немцы лучше?
Чабан не сказал ничего.
Но Игорь рассказывал мне как-то, что Юркин дед лихо партизанил в западной Белоруссии во времена оные и по каким-то счетам с немцами у него баланс до сих пор не сведен.
Понятно, что инфу он получил не лично от деда, а от Юрки.
В общем, консенсус как-то завис в воздухе, но я не придал тогда этому значения.
Ну да ладно, сидим себе дальше, болтаем, пиццу дожевываем.
А поскольку, из-за откровенной языковой безнадеги, роль толмача была взвалена на меня, Игорь попросил меня взять еще 2 колы у того же парнишки, что отпустил нам пиццу двадцатью минутами ранее.
И тут мне под хвост попала длинная кожаная лента, используемая в крестьянских хозяйствах в качестве части лошадиной сбруи..
- Мужики! - сказал я
- Ну что за детский сад? Вы теперь что, без меня здесь и погадить не можете?
Ну, куда проще! Подошел к этому хмыренку-пиццеристу, улыбнулся и сказал волшебную фразу -
- Битте, цвай кола! - И все. Чтобы не париться, вот вам монеты без сдачи.
Только обязательно - Битте - в начале фразы. Иначе она будет звучать очень жестко и восприниматься как приказ. Все понятно? Шнель-шнель, майн либе фройнд! -
Повисла тягучая пауза, я вальяжно закурил.
- Я! - сказал Чабан, смахнул монетки со стола, поднялся с жалобно пискнувшего стульчика и направился к небольшой (5-6 человек) очереди, ожидающей вожделенную порцайку пиццы у прилавка.
Знаете, я в свое время достаточно подробно интересовался танками. И помню, что они бывают разные.
Ну, например: легкие и тяжелые, огнеметные и плавающие... Ну и так далее.
Но я не помню, чтобы танки были нецелеустремленными, или нерешительными.
Так вот...
Чабан пер на очередь и стойку пиццерии, как КВ-2 на дот-миллионер.
Это был предельно решительный и целеустремленный танк. По его напряженной спине было видно, что мысль у него только одна
- Не забыть волшебную фразу! -
Все что его могло отвлечь от выполнения задачи, игнорировалось по умолчанию.
Очереди он просто не заметил.
Кстати, каким образом (и куда) она совершенно незаметно дематериализовалась, я так и не понял.
Парнишка-пиццерист остался один на один с надвигающимся кошмаром.
Чабан, навалившись на стойку, как на бруствер вражеского окопа, уперся немигающим взглядом в близкого к долгожданному обмороку мальчиша, молча поднес к его голове сопоставимый по размерам заскорузлый кулак, резко выкинул из него два пальца вверх на манер англицкой буквы V и произнес...
- Цвай кола!!! -
Вам не доводилось слышать, как произносит обиходные немецкие фразы, боевой слон приободренный прохиндеем-погонщиком, молотком по левому яйцу?
Нет?
Я вам завидую.
Невольными свидетелями события стало человек примерно пятьдесят. Посетители кафешки и прочие... слоняющиеся.
Есть разные слова в русском языке, чтобы описать величие момента.
Ну, например ступор, стоп-кадр, мир замер, время остановилось...
Уверяю вас, это все не то.
Я, например, явственно ощутил, как шершавой ледяной змеей заярилась между столиками кафе,
могильная поземка Сталинграда.
Как стягивает она стылым панцирем враз задубевшие в предсмертной тоске вытянувшиеся лица присутствующих...
Как возрождается в этих беспечных, сытых, ухоженных людях живая, ЖИВАЯ память о запредельном ужасе той войны
Эх, ребята... Это надо было видеть!
Я не имел счастье лицезреть (по вполне понятным причинам), какой взгляд был у Паулюса, когда морозным февральским утром 43-го, хмурый питомец Чуйкова демонстрировал ему (фельдмаршалу) потертое воронение ствола своего ППШ.
Но!
Глядя на теряющего остатки разума работника немецкого общепита, я понял одну вещь.
Фраза - Его глаза выкатились из орбит, - отнюдь не выдумки беспринципных борзописцев.
Не в силах отвести обезумевшего взгляда от нависающего над ним фатума, парень не глядя нащупал за своей спиной два горлышка стеклянного чего-то и трясущимися руками протянул это чего-то Чабану.
Тот медленно разжал кулак, отковырял прилипший к ладони жалкий немецкий никель, стряхнул его на стойку и, захватив бутылки, оглянулся на присутствующих.
Воздух сгустился до состояния студня.
Как на Юрку смотрели немцы... Я видел такие глаза на старых фотках с пленными, обмороженными солдатами вермахта.
Танк, с присущей ему грацией, прогрохотал к нашему столику, буркнул
- Ну, хуле расселись? - и попер на выход.
Мы потянулись за ним.
Выходя, я оглянулся, обозрел поле битвы и так ясно-ясно ощутил, что в Германии стало как минимум на пятьдесят фанатично-одержимых пацифистов больше.
И что нет на свете такой силы, которая смогла бы их загнать в окопы, если за нейтралкой в противоположных окопах, будем сидеть мы - русские.
Так что свой Сталинград мы у них снова выиграли.
Пы.Сы. А бутылки действительно оказались Колой. Все-таки великая вещь - профессионализм.
Дело было в середине, не к ночи будь они помянуты, девяностых. "Развеселое" было время, чего уж там...
Был у меня бизнесок - международные грузоперевозки. Звучит, возможно, авантажно, но, по сути это всего лишь от трех до пяти траков с фурами не первой молодости и столько же водил мастеров-на-все-руки.
Об одном из них речь и пойдет.
Итак, знакомьтесь - Юра Чабан, кличка та же.
Человек-гора. Рост - 2.04, вес - 171 кг.
Пивная кружка в его ладошке напоминала флакончик духов, оброненный хрестоматийной барышней на асфальтовом плацу.
Когда он подходил к своему (моему?) мерсу (сед.тягач DВ 1638), тот (полное ощущение) съеживался как нашкодивший котенок в ожидании взбучки.
Ну и сопутка - прическа а ля кузнец Вакула, постоянно нахмуренный взгляд, гранитный подбородок образцово-показательного строителя коммунизма и, главное, голос...
Да-а-а... Голос...
Вы никогда не слышали ор боевого слона, которому подкравшийся сзади пройдоха-погонщик, долбанул со всей дури молотком по левому яйцу?
Нет?
Я вам завидую.
Подчеркну. Я никогда не слышал, чтобы Чабан орал. Есть обоснованные подозрения, что если это действо и имело когда-либо место, то живых свидетелей этому просто не сохранилось.
Ну не те децибелы видимо. Не для белковых субстанций.
Так вот, таким голосом Чабан раз-го-ва-ри-вал.
Все участие в разговорах у него, как правило, сводилось к трем фразам - Ну?! А хуле?! и Пидарасы!
Обычно он молчал.
При всем при этом, мужик был золотой.
Несуетлив, надежен, патологически честен.
Не поверите, но предельно незлобив (правда, в это никто не верил, вы не одиноки).
Соображалка у него фурычила - дай бог каждому.
Руки заточены не просто "как надо", а идеально.
В любые рейсы я его отправлял с легкой душой, ибо любые проблемы в любой стране, у него решались как бы сами собой.
Как? До сих пор загадка. Во всяком случае, для меня.
Ну, в общем, не водила - песня!
И сложилась ситуация, что пора мне ехать в Бунду за машинами. Ротация парка. Подкопил деньжат, продал пару старых грузовиков - надо покупать новые.
Алгоритм известен и отработан неоднократно.
Сначала я еду один к своему германскому корешу в Кобленц. Катаемся мы с ним по землям, приглядываем перспективные машинки на продажных площадках и в автохозяйствах.
Набрав достаточное количество вариантов, я звоню домой в Питер, знакомый жучок обилечивает на ближайший авиарейс двух моих водил, я их встречаю во Франкфурте и везу в ближайший от дома кореша мотель.
Потом мы все вместе объезжаем потенциальных продавцов, и мои мужики всяко-разно терзают автотехнику на предмет соответствия цены и ее (автотехники) пригодности к эксплуатации в суровых условиях российских реалий. После чего перегоняют выбранные экземпляры домой, на родину. Все это занимает неделю-полторы времени.
Примерно так все было и на этот раз.
Примерно, это потому, что в прошлые разы с нами не было Чабана.
Ну, встретил я их в аэропорту, привез в мотель. Чисто по-пацански закинул в номер коробку Наполеона и 4 коробки пива. Только не считайте меня понторезом и мотом пожалуйста. В Германии все это стоит на удивление недорого. Вся покупка обошлась мне меньше чем в 150 бундесмарок. Мне не жалко, а мужикам - уважуха не лишняя.
Положил им на стол командировочные и предупредил, что теперь свои алкогольные (и прочие) пристрастия, они будут удовлетворять исключительно за свой счет. И чтобы завтра к 8:00 они были строгим бодрячком и соответствовали поставленным задачам.
И пошла с утра работа...
Мужики потрошат по порядку выбранные мною чудеса немецкого автопрома, я внимательно вслушиваюсь в доносящийся из под очередной машины рык. Ну, пидарасы! -, взбледнувший немчик-хозяин заискивающе улыбается рядом.
За рабочий день получалось окучить не более двух намеченных точек и к шести часам пополудни я, обычно, отвозил мужиков обратно в мотель.
А вернее к гипермаркету Масса, стоящему по соседству.
Там мы перекусывали какой-нить пиццей, водилы добирали пивка и по парочке цыплят-гриль на вечер, не торопясь обсуждали день сегодняшний и планы на завтра, и разбегались кто куда.
Они в мотель, я к корешу и запотевшей горбачевке.
И вот, где-то на третий или четвертый день, сидим мы себе это, вечерком, в облюбованной нами открытой кафешке у входа в Массу и мужики ( в основном Игорь - второй водила) мне обстоятельно рассказывают, как посетили они в прошедшее воскресенье площадку по продаже легковух, которая находится здесь же, за зданием маркета.
Резюме Игоря - Каззлы! Бормочут че-то не по русски, ни х.я не понятно. Хорошо хоть ценники тупо на лобовиках пишут. -
Резюме Чабана угадайте сами...
С трех раз.
Посмеялись незлобиво и я, так промежду прочим, намекаю, что вообще-то неплохо бы выучить, наконец, парочку-другую расхожих фраз на языке страны пребывания.
На что Игорь мне, не без основания замечает, что тогда ему нужно бросать баранку и плотно садиться за изучение наречий народов Европы.
И вообще... финики же его как-то понимают, м-мать их... Чем немцы лучше?
Чабан не сказал ничего.
Но Игорь рассказывал мне как-то, что Юркин дед лихо партизанил в западной Белоруссии во времена оные и по каким-то счетам с немцами у него баланс до сих пор не сведен.
Понятно, что инфу он получил не лично от деда, а от Юрки.
В общем, консенсус как-то завис в воздухе, но я не придал тогда этому значения.
Ну да ладно, сидим себе дальше, болтаем, пиццу дожевываем.
А поскольку, из-за откровенной языковой безнадеги, роль толмача была взвалена на меня, Игорь попросил меня взять еще 2 колы у того же парнишки, что отпустил нам пиццу двадцатью минутами ранее.
И тут мне под хвост попала длинная кожаная лента, используемая в крестьянских хозяйствах в качестве части лошадиной сбруи..
- Мужики! - сказал я
- Ну что за детский сад? Вы теперь что, без меня здесь и погадить не можете?
Ну, куда проще! Подошел к этому хмыренку-пиццеристу, улыбнулся и сказал волшебную фразу -
- Битте, цвай кола! - И все. Чтобы не париться, вот вам монеты без сдачи.
Только обязательно - Битте - в начале фразы. Иначе она будет звучать очень жестко и восприниматься как приказ. Все понятно? Шнель-шнель, майн либе фройнд! -
Повисла тягучая пауза, я вальяжно закурил.
- Я! - сказал Чабан, смахнул монетки со стола, поднялся с жалобно пискнувшего стульчика и направился к небольшой (5-6 человек) очереди, ожидающей вожделенную порцайку пиццы у прилавка.
Знаете, я в свое время достаточно подробно интересовался танками. И помню, что они бывают разные.
Ну, например: легкие и тяжелые, огнеметные и плавающие... Ну и так далее.
Но я не помню, чтобы танки были нецелеустремленными, или нерешительными.
Так вот...
Чабан пер на очередь и стойку пиццерии, как КВ-2 на дот-миллионер.
Это был предельно решительный и целеустремленный танк. По его напряженной спине было видно, что мысль у него только одна
- Не забыть волшебную фразу! -
Все что его могло отвлечь от выполнения задачи, игнорировалось по умолчанию.
Очереди он просто не заметил.
Кстати, каким образом (и куда) она совершенно незаметно дематериализовалась, я так и не понял.
Парнишка-пиццерист остался один на один с надвигающимся кошмаром.
Чабан, навалившись на стойку, как на бруствер вражеского окопа, уперся немигающим взглядом в близкого к долгожданному обмороку мальчиша, молча поднес к его голове сопоставимый по размерам заскорузлый кулак, резко выкинул из него два пальца вверх на манер англицкой буквы V и произнес...
- Цвай кола!!! -
Вам не доводилось слышать, как произносит обиходные немецкие фразы, боевой слон приободренный прохиндеем-погонщиком, молотком по левому яйцу?
Нет?
Я вам завидую.
Невольными свидетелями события стало человек примерно пятьдесят. Посетители кафешки и прочие... слоняющиеся.
Есть разные слова в русском языке, чтобы описать величие момента.
Ну, например ступор, стоп-кадр, мир замер, время остановилось...
Уверяю вас, это все не то.
Я, например, явственно ощутил, как шершавой ледяной змеей заярилась между столиками кафе,
могильная поземка Сталинграда.
Как стягивает она стылым панцирем враз задубевшие в предсмертной тоске вытянувшиеся лица присутствующих...
Как возрождается в этих беспечных, сытых, ухоженных людях живая, ЖИВАЯ память о запредельном ужасе той войны
Эх, ребята... Это надо было видеть!
Я не имел счастье лицезреть (по вполне понятным причинам), какой взгляд был у Паулюса, когда морозным февральским утром 43-го, хмурый питомец Чуйкова демонстрировал ему (фельдмаршалу) потертое воронение ствола своего ППШ.
Но!
Глядя на теряющего остатки разума работника немецкого общепита, я понял одну вещь.
Фраза - Его глаза выкатились из орбит, - отнюдь не выдумки беспринципных борзописцев.
Не в силах отвести обезумевшего взгляда от нависающего над ним фатума, парень не глядя нащупал за своей спиной два горлышка стеклянного чего-то и трясущимися руками протянул это чего-то Чабану.
Тот медленно разжал кулак, отковырял прилипший к ладони жалкий немецкий никель, стряхнул его на стойку и, захватив бутылки, оглянулся на присутствующих.
Воздух сгустился до состояния студня.
Как на Юрку смотрели немцы... Я видел такие глаза на старых фотках с пленными, обмороженными солдатами вермахта.
Танк, с присущей ему грацией, прогрохотал к нашему столику, буркнул
- Ну, хуле расселись? - и попер на выход.
Мы потянулись за ним.
Выходя, я оглянулся, обозрел поле битвы и так ясно-ясно ощутил, что в Германии стало как минимум на пятьдесят фанатично-одержимых пацифистов больше.
И что нет на свете такой силы, которая смогла бы их загнать в окопы, если за нейтралкой в противоположных окопах, будем сидеть мы - русские.
Так что свой Сталинград мы у них снова выиграли.
Пы.Сы. А бутылки действительно оказались Колой. Все-таки великая вещь - профессионализм.
-
don1111
- Новичок
- Сообщений: 27
- Стаж: 9 лет 10 месяцев
- Имя: виктор
- Местонахождение: питер
- Благодарил (а): 3 раза
- Поблагодарили: 32 раза
История одного огородика (румыно-советско-украинского).
Я люблю коп.
Я очень его люблю.
Это незабываемое чувство, когда достаешь из земли монетку, которую потерял человек лет за 100 до того, как мир узнал (к примеру) о появлении новой, смешной страны - США (САСШ).
Он потерял...
А ты поднял...
Из рук в руки...
Вот это и есть настоящая, ЖИВАЯ история.
Хотя самая настоящая, живая история, это, безусловно - люди!
Старики наши...
Это вообще...
Нет слов...
Такие истории между делом рассказывают - Камерон от зависти кипятком ссыт.
Была у меня одна встреча под Черновцами, у хохло-румынской границы.
С чудо-дедом.
Дело было в начале 90-х...
Три придурка в Беловежской Пуще, только-только хлопнули по стакану, занюхали, перемигнулись, потерли ладошки...
И кончился Союз...
А мы в Македонию перли двумя траками, по работе, и один из нас лег набок на спуске под Черновцами ("тещин язык", кто знает).
Хорошо, что оба водилы живы здоровы, но застряли мы там все равно капитально.
На неделю с хвостиком.
Пока из Питера машину на замену выслали, пока она доехала...
Потом перегрузка, перетаможка...
В общем, стали табором на широкой обочине перед Черновцами и зажили как цыгане.
Примус коптит, бельишко на веревках сушится, костерок какой-никакой для антуражу...
И бесконечные разговоры до утра под пузырек и закуску немудрящую.
Через сутки еще одна моя машинка из Болгарии домой шла, тоже тормознулась на отдых.
Не скучно стояли, в общем...
И вот где-то на второй день, подваливает к нам на огонек дедок из местных, с тележкой груш.
Мол, здоровеньки булы, хлопцы, грушку не желаете?
Да я и выпил бы чего, ежели нальете канешшна...
Ну, история обычная, нам не жалко...
Садись дед, держи стакан...
А через полчасика мужики мои (а я вроде как за старшего был), захотели по цивильному, в кабаке, оттопыриться (благо цены тогда у них совсем смешные были).
Ну, кому-то надо у машин оставаться, или деду соответственно, домой со своей тележкой шлепать.
Посмотрел я на него и говорю своим, мол, ладно, гуляйте, я здесь посижу.
И остались мы с дедом вдвоем у костерка.
О своей жизни я рассказывать не мастак, да и непонятна ему наша современная жизнь...
И перешел мой дед в режим повествователя.
Ну-у, ребята, скажу я вам...
Короче в кабак я за эту неделю так и не попал, а дед у нас до самого отъезда плотно прописался.
Если очень кратко, то вот примерно его история...
Черновцы, до 1940 года, были в составе Румынии.
И призвали нашего дедка в 39-м на службу в румынскую королевскую армию.
Стояла его часть под Бухарестом.
И где-то через 7 месяцев он узнает, что родные его Черновцы, благополучно включены в состав СССР.
Идя навстречу пожеланиям трудящихся, естественно...
И подался наш свежеиспеченный солджер в бега.
На родину.
Нормальное, крестьянское отношение к ситуации -
- А чего это мне за чужую страну башку подставлять, тем более, что дома огород не паханый -.
Хреновая, в общем, из него опора для румынского престола получилась...
Ну, хохол он и есть хохол...
А к дезертирам у румын отношение было предельно незатейливое...
Или тюрьма, или пуля при задержании (вопрос настроения офицера патруля).
Скорее - пуля.
И дедок наш полтыщи верст до границы по ночам, пешком, без документов добирался.
И через границу соответственно...
А там Карацупа с верным псом своим - Мухтаром...
Но добрался, перевел дух, в баньку сходил, в органах власти представился...
А ему и говорят -
- Так, мол, и так, товарищ вы наш дорогой...
А не пора ли вам выполнить свой священный, воинский долг перед нашей славной Советской Родиной и лично перед товарищем Сталиным?
А ежели вы считаете, что не пора, то стал быть вы, весь из себя насквозь, враг народа.
И к вам будет применена высшая мера социальной защиты - расстрел! -
Офигел наш дедок от таких фортелей геополитики, но деваться некуда...
Пошел...
И оказался он в славном городе Баку, где и служил связистом до сентября 1941 года.
Война громыхает третий месяц, а дед наш фрукты лопает и боженьку благодарит.
И вдруг приказ.
- По машинам! -
... долго тряслись в кузове, пальба-стрельба и... здрасьте, приехали.
Добро пожаловать в Иран, товарищи бойцы!
Народ в дивизии - кто откуда.
С бору по сосенке.
У нашего героя спрашивают - А ты где служил?
В Баку? Ну, славно.
А кем? Связистом?
Замечательно.
Значит, будете, товарищ дорогой, переводчиком с фарси.
Приказ ясен?
Что, значит, языком не владеете? Ничего, освоите.
В сжатые сроки.
Иначе по законам военного времени...
И сделался наш дедок переводчиком, при его-то начальном румынском образовании...
И стал делить, кроить северный Иран.
Устанавливать в нем родную, советскую власть, под названием Мехабадская республика (Южный Азербайджан).
Все по- братски.
Англичанам юг, нашему деду - север, шаху - шиш.
Ну, шах иранский разобиделся канешшна...
Войска послал...
В общем, хлебнул наш дедок там по самую... заусеницу...
С Курдистаном у него не сладилось чегой-то (хотя Резу-шаха Пехлеви сковырнули, как водится)...
Видать плохо дед в румынской школе учился.
Но выжил.
И то хлеб...
Отдал, скрепя сердце, новому шаху постылому, землицу евоную и обратно в Союз.
В 1946 году.
И попал под демобилизацию.
И домой вернулся.
И был через 4 дня взят под микитки нашими доблестными органами.
И осужден как англо-румыно-иранский(!!!) шпион.
И отправлен по извечному туристскому маршруту - "Золотой путь", на Колыму, где и кантовался с добавками к первоначальному сроку (в виде бонусов "за примерное поведение") - 28 лет.
Копеечка в копеечку...
Но и это прошло...
И вернулся наш дедок, уже законченным инвалидом, к родному огороду.
А на дворе 1974-й годок побрякивает...
Посадил картошку, урожая ждет не дождется...
Не дождался...
Органы-то наши не дремлют, им зарплату немаленькую отрабатывать в поте лица надо...
Короче вызывают его куда надо и сообщают
- Вам, товарищ недавно репрессированный, находиться в погранзоне ну никак невозможно.
И находясь здесь самочинно, вы нарушили закон о пребывании на территории с ограничениями въезда-выезда.
А это, как ни крути - статья!
И получаетесь вы у нас законченный рецидивист.
Ну да это не беда.
Родина о таких как вы, неустанную заботу проявляет и направляет вас на Северный Урал, на стройки народного хозяйства.
Не хватает у нас калийных удобрений, понимаете ли...
Катастрофически! -
В общем, картошка опять без деда выросла.
Или не выросла, точно не скажу...
Но и это прошло...
И в очередной раз вернулся наш герой в родные пенаты, аж в 1991 году.
И тут оп-паньки...
Добро пожаловать в Незалежну Украину...
Свободы немеряно, с едой... наоборот...
Пенсия в купонах украинских...
В цифрах я уже не помню сколько, но вместо кошелька брал дед с собой в сберкассу чуть ли не наволочку.
Правда, купить на эту пенсию, тоже можно было разве что эту же наволочку.
Покрутил наш герой башкой своей кудлатой, понял, что ничего в этой жизни не понимает и пошел... сажать картошку на своем огородике.
А осенью у него грушка славная уродилась, а там и мы со своим костерком, чаркой и разговорами..........
И ведь, что самое поразительное, насквозь дед не понимает всю уникальность своей судьбы.
И обиду ни на кого не держит.
Ну, такая вот у него жизнь получилась...
У кого-то лучше сложилось, у кого-то хуже...
Кто-то вообще уже давно в могиле...
А он живет...
И картошку сажает...
И судьбу свою не клянет...
ВОТ ЭТО И ЕСТЬ НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ!!!
Уйдут эти люди, не передав нам свое ощущение страны и времени, не успеем мы перехватить из их усталых рук эстафету, не разбудим в себе чувство гордости за РОД свой...
И кончится страна!
Родина наша!!!
Останется "территория" населенная тупыми животными.
Быдлом.
"Иванами - не помнящими родства".
Не умеющими думать, не желающими знать, не способными хранить ПАМЯТЬ...
А нафига им все это надо???!!!
Есть проблемы?
"Съешь Сникерс и... порядок!!!"
P.S. А груши у деда, действительно исключительные были...
Жив ли он?
Если жив - Дай Бог ему здоровья!
Если нет - ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!!!
Я люблю коп.
Я очень его люблю.
Это незабываемое чувство, когда достаешь из земли монетку, которую потерял человек лет за 100 до того, как мир узнал (к примеру) о появлении новой, смешной страны - США (САСШ).
Он потерял...
А ты поднял...
Из рук в руки...
Вот это и есть настоящая, ЖИВАЯ история.
Хотя самая настоящая, живая история, это, безусловно - люди!
Старики наши...
Это вообще...
Нет слов...
Такие истории между делом рассказывают - Камерон от зависти кипятком ссыт.
Была у меня одна встреча под Черновцами, у хохло-румынской границы.
С чудо-дедом.
Дело было в начале 90-х...
Три придурка в Беловежской Пуще, только-только хлопнули по стакану, занюхали, перемигнулись, потерли ладошки...
И кончился Союз...
А мы в Македонию перли двумя траками, по работе, и один из нас лег набок на спуске под Черновцами ("тещин язык", кто знает).
Хорошо, что оба водилы живы здоровы, но застряли мы там все равно капитально.
На неделю с хвостиком.
Пока из Питера машину на замену выслали, пока она доехала...
Потом перегрузка, перетаможка...
В общем, стали табором на широкой обочине перед Черновцами и зажили как цыгане.
Примус коптит, бельишко на веревках сушится, костерок какой-никакой для антуражу...
И бесконечные разговоры до утра под пузырек и закуску немудрящую.
Через сутки еще одна моя машинка из Болгарии домой шла, тоже тормознулась на отдых.
Не скучно стояли, в общем...
И вот где-то на второй день, подваливает к нам на огонек дедок из местных, с тележкой груш.
Мол, здоровеньки булы, хлопцы, грушку не желаете?
Да я и выпил бы чего, ежели нальете канешшна...
Ну, история обычная, нам не жалко...
Садись дед, держи стакан...
А через полчасика мужики мои (а я вроде как за старшего был), захотели по цивильному, в кабаке, оттопыриться (благо цены тогда у них совсем смешные были).
Ну, кому-то надо у машин оставаться, или деду соответственно, домой со своей тележкой шлепать.
Посмотрел я на него и говорю своим, мол, ладно, гуляйте, я здесь посижу.
И остались мы с дедом вдвоем у костерка.
О своей жизни я рассказывать не мастак, да и непонятна ему наша современная жизнь...
И перешел мой дед в режим повествователя.
Ну-у, ребята, скажу я вам...
Короче в кабак я за эту неделю так и не попал, а дед у нас до самого отъезда плотно прописался.
Если очень кратко, то вот примерно его история...
Черновцы, до 1940 года, были в составе Румынии.
И призвали нашего дедка в 39-м на службу в румынскую королевскую армию.
Стояла его часть под Бухарестом.
И где-то через 7 месяцев он узнает, что родные его Черновцы, благополучно включены в состав СССР.
Идя навстречу пожеланиям трудящихся, естественно...
И подался наш свежеиспеченный солджер в бега.
На родину.
Нормальное, крестьянское отношение к ситуации -
- А чего это мне за чужую страну башку подставлять, тем более, что дома огород не паханый -.
Хреновая, в общем, из него опора для румынского престола получилась...
Ну, хохол он и есть хохол...
А к дезертирам у румын отношение было предельно незатейливое...
Или тюрьма, или пуля при задержании (вопрос настроения офицера патруля).
Скорее - пуля.
И дедок наш полтыщи верст до границы по ночам, пешком, без документов добирался.
И через границу соответственно...
А там Карацупа с верным псом своим - Мухтаром...
Но добрался, перевел дух, в баньку сходил, в органах власти представился...
А ему и говорят -
- Так, мол, и так, товарищ вы наш дорогой...
А не пора ли вам выполнить свой священный, воинский долг перед нашей славной Советской Родиной и лично перед товарищем Сталиным?
А ежели вы считаете, что не пора, то стал быть вы, весь из себя насквозь, враг народа.
И к вам будет применена высшая мера социальной защиты - расстрел! -
Офигел наш дедок от таких фортелей геополитики, но деваться некуда...
Пошел...
И оказался он в славном городе Баку, где и служил связистом до сентября 1941 года.
Война громыхает третий месяц, а дед наш фрукты лопает и боженьку благодарит.
И вдруг приказ.
- По машинам! -
... долго тряслись в кузове, пальба-стрельба и... здрасьте, приехали.
Добро пожаловать в Иран, товарищи бойцы!
Народ в дивизии - кто откуда.
С бору по сосенке.
У нашего героя спрашивают - А ты где служил?
В Баку? Ну, славно.
А кем? Связистом?
Замечательно.
Значит, будете, товарищ дорогой, переводчиком с фарси.
Приказ ясен?
Что, значит, языком не владеете? Ничего, освоите.
В сжатые сроки.
Иначе по законам военного времени...
И сделался наш дедок переводчиком, при его-то начальном румынском образовании...
И стал делить, кроить северный Иран.
Устанавливать в нем родную, советскую власть, под названием Мехабадская республика (Южный Азербайджан).
Все по- братски.
Англичанам юг, нашему деду - север, шаху - шиш.
Ну, шах иранский разобиделся канешшна...
Войска послал...
В общем, хлебнул наш дедок там по самую... заусеницу...
С Курдистаном у него не сладилось чегой-то (хотя Резу-шаха Пехлеви сковырнули, как водится)...
Видать плохо дед в румынской школе учился.
Но выжил.
И то хлеб...
Отдал, скрепя сердце, новому шаху постылому, землицу евоную и обратно в Союз.
В 1946 году.
И попал под демобилизацию.
И домой вернулся.
И был через 4 дня взят под микитки нашими доблестными органами.
И осужден как англо-румыно-иранский(!!!) шпион.
И отправлен по извечному туристскому маршруту - "Золотой путь", на Колыму, где и кантовался с добавками к первоначальному сроку (в виде бонусов "за примерное поведение") - 28 лет.
Копеечка в копеечку...
Но и это прошло...
И вернулся наш дедок, уже законченным инвалидом, к родному огороду.
А на дворе 1974-й годок побрякивает...
Посадил картошку, урожая ждет не дождется...
Не дождался...
Органы-то наши не дремлют, им зарплату немаленькую отрабатывать в поте лица надо...
Короче вызывают его куда надо и сообщают
- Вам, товарищ недавно репрессированный, находиться в погранзоне ну никак невозможно.
И находясь здесь самочинно, вы нарушили закон о пребывании на территории с ограничениями въезда-выезда.
А это, как ни крути - статья!
И получаетесь вы у нас законченный рецидивист.
Ну да это не беда.
Родина о таких как вы, неустанную заботу проявляет и направляет вас на Северный Урал, на стройки народного хозяйства.
Не хватает у нас калийных удобрений, понимаете ли...
Катастрофически! -
В общем, картошка опять без деда выросла.
Или не выросла, точно не скажу...
Но и это прошло...
И в очередной раз вернулся наш герой в родные пенаты, аж в 1991 году.
И тут оп-паньки...
Добро пожаловать в Незалежну Украину...
Свободы немеряно, с едой... наоборот...
Пенсия в купонах украинских...
В цифрах я уже не помню сколько, но вместо кошелька брал дед с собой в сберкассу чуть ли не наволочку.
Правда, купить на эту пенсию, тоже можно было разве что эту же наволочку.
Покрутил наш герой башкой своей кудлатой, понял, что ничего в этой жизни не понимает и пошел... сажать картошку на своем огородике.
А осенью у него грушка славная уродилась, а там и мы со своим костерком, чаркой и разговорами..........
И ведь, что самое поразительное, насквозь дед не понимает всю уникальность своей судьбы.
И обиду ни на кого не держит.
Ну, такая вот у него жизнь получилась...
У кого-то лучше сложилось, у кого-то хуже...
Кто-то вообще уже давно в могиле...
А он живет...
И картошку сажает...
И судьбу свою не клянет...
ВОТ ЭТО И ЕСТЬ НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ!!!
Уйдут эти люди, не передав нам свое ощущение страны и времени, не успеем мы перехватить из их усталых рук эстафету, не разбудим в себе чувство гордости за РОД свой...
И кончится страна!
Родина наша!!!
Останется "территория" населенная тупыми животными.
Быдлом.
"Иванами - не помнящими родства".
Не умеющими думать, не желающими знать, не способными хранить ПАМЯТЬ...
А нафига им все это надо???!!!
Есть проблемы?
"Съешь Сникерс и... порядок!!!"
P.S. А груши у деда, действительно исключительные были...
Жив ли он?
Если жив - Дай Бог ему здоровья!
Если нет - ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!!!
-
don1111
- Новичок
- Сообщений: 27
- Стаж: 9 лет 10 месяцев
- Имя: виктор
- Местонахождение: питер
- Благодарил (а): 3 раза
- Поблагодарили: 32 раза
Приват-шоссе.
Есть на румыно-болгарской границе погранпереход Джурджи. Это румынский берег Дуная.
Там все как положено - дорога, машины, таможня, погранцы, дьюти-фри, ну и так далее. Потом мост через реку и болгарская копия румынского коллеги, только почему-то без дьютика.
Не знаю как сейчас, а в описываемые мною времена (середина 90-х), торчать там в очереди на таможню можно было по трое суток кряду. Хвосты из машин по 7-8 километров были нормой.
Переплевывали румын только хохлы. В Черновцах мы однажды отстояли 8 суток.
Да, так вот...
На последних пятистах метрах до шлагбаума, в очереди, как правило, ощущалась повышенная нервозность и некоторая взвинченность.
А контингент страждущих пересечь Дунай, нелишне добавить, был сродни вавилонскому.
Тут тебе и турки, и албанцы, и греки, и вездесущие немцы с легкой пожеванностью от трехдневного спанья в салоне легковушки, и македонцы вкупе со всякими-разными-прочими западными условно-славянами...
Ну и мы, естественно. Куда ж без нас-то.
Ну и с учетом соответствующего различия в темпераментах и менталитете, сценки на финишном участке дороги порой разыгрывались... э-э-э... небанальные что ли.
В общем та еще атмосферка...
Есть, что вспомнить...
Мы в тот раз шли в Софию двумя машинами, т.е. четыре человека в экипажах.
А поскольку были мы не самыми робкими и комплексующими особями в этом столпотворении (профессия штоль обязывала), то на любые возможные предстоящие забавы смотрел я с эдакой философской ленцой и плохо скрываемой зевотой.
Знаем мол - плавали. Забыв великую мудрость гениального Козьмы Пруткова - Бди!
У грузовиков в очереди, существенное преимущество в обзоре. Сидишь выше - видишь дальше.
И вижу я впереди своей машины, метров за 200 до шлагбаума, румынский вариант классического "обувалова" в самом разнузданном исполнении.
Человек 8-10 цыган от 17 до 30 лет, разбившись на пары и тройки цинично и весьма успешно бомбят замершие в очереди автомобили (ну понятно - людей).
Подходят в машине ( почти всегда с открытым боковым стеклом - жара), один впереди загораживает дорогу, второй просовывает башку и руки в салон легковухи и орет
- Гыр-гыр-гыр, приват-шоссе, фюнфцихь марк. -
Ну фюнфцихь, это пятьдесят, понятно. А гыр-гыр-гыр, это в данном контексте, обороты местной речи. Ну не силен я в румынском, чего уж там...
Нагло работали ребятки, команчи сраные. А сбоку от колонны, на обочине, несуетливо рулил действом, их предводитель - колоритный такой дядька, с цепурой-голдой на шее под полкило, бородой, рубахой а ля Кустурица...
И ведь все платили, все. Попискивали - полицай, хелп, но платили.
Ох уж эта мне Европа, со своей толерантностью и наивностью в отношении румынских стражей правопорядка...
Любые робкие попытки бунта, гасились в зародыше предельно демонстративно и служили нешуточной мотивацией к лояльности следующих клиентов на дойку.
Людей пытались вытаскивать из машин, хватали, что видели на торпедах, прыгали на капот загораживая обзор...
Дошла очередь и до нас.
Я сидел справа, Игорь за баранкой.
- Игорь, если чего, смотри левую сторону. Мужикам сзади маякни при нужде. - чувствуя как засуетились знакомые мураши по коже, кинул я водиле, наблюдая как двое команчей направились к моей стороне машины и приоткрыл дверцу.
Один из них тут же прыгнул по ступенькам вверх, схватился за поручень кабины и втянул свою всклокоченную башку в кабину.
- Гыр-гыр-гыр, приват-шоссе, фюнфцихь марк - отбарабанил он заученно.
- Гыр-гыр-гыр, пошел на х.й, чмо драное - автоматом отбарабанил я, подтягивая к себе снизу монтировку и локтем в грудину отжимая его из кабины.
Он, повисая на дверце (сцуко, петли!), разразился новой серией гыров, перемежаемых вставками типа - биг проблем, приват-шоссе и прочей ерундой.
А коллега его, шустрый такой, быстроглазый, молча приставил лезвие ножа к боковой стороне покрышки переднего колеса и взглянул на меня оценивающе.
Ну как мол, платим или режем резину?
Это он конечно зря... Машина - святое.
Бывают моменты в жизни, когда действие опережает мысль.
В следующую секунду я обнаружил себя на земле, с монтировкой идущей на второй замах и неадекватный ужас в глазах шустрого, принявшего вскользь первый удар.
Но смотрел он почему-то сквозь меня.
- Эк он обосрался-то - успел подумать я, с оттенком законной гордости за свою мимолетную крутизну и обернулся.
За моей спиной громоздился Юрка Чабан, а в правой руке его, комком грязной ветоши болталось то, что совсем недавно было предводителем команчей.
На таможню мы заехали без осложнений.
Есть на румыно-болгарской границе погранпереход Джурджи. Это румынский берег Дуная.
Там все как положено - дорога, машины, таможня, погранцы, дьюти-фри, ну и так далее. Потом мост через реку и болгарская копия румынского коллеги, только почему-то без дьютика.
Не знаю как сейчас, а в описываемые мною времена (середина 90-х), торчать там в очереди на таможню можно было по трое суток кряду. Хвосты из машин по 7-8 километров были нормой.
Переплевывали румын только хохлы. В Черновцах мы однажды отстояли 8 суток.
Да, так вот...
На последних пятистах метрах до шлагбаума, в очереди, как правило, ощущалась повышенная нервозность и некоторая взвинченность.
А контингент страждущих пересечь Дунай, нелишне добавить, был сродни вавилонскому.
Тут тебе и турки, и албанцы, и греки, и вездесущие немцы с легкой пожеванностью от трехдневного спанья в салоне легковушки, и македонцы вкупе со всякими-разными-прочими западными условно-славянами...
Ну и мы, естественно. Куда ж без нас-то.
Ну и с учетом соответствующего различия в темпераментах и менталитете, сценки на финишном участке дороги порой разыгрывались... э-э-э... небанальные что ли.
В общем та еще атмосферка...
Есть, что вспомнить...
Мы в тот раз шли в Софию двумя машинами, т.е. четыре человека в экипажах.
А поскольку были мы не самыми робкими и комплексующими особями в этом столпотворении (профессия штоль обязывала), то на любые возможные предстоящие забавы смотрел я с эдакой философской ленцой и плохо скрываемой зевотой.
Знаем мол - плавали. Забыв великую мудрость гениального Козьмы Пруткова - Бди!
У грузовиков в очереди, существенное преимущество в обзоре. Сидишь выше - видишь дальше.
И вижу я впереди своей машины, метров за 200 до шлагбаума, румынский вариант классического "обувалова" в самом разнузданном исполнении.
Человек 8-10 цыган от 17 до 30 лет, разбившись на пары и тройки цинично и весьма успешно бомбят замершие в очереди автомобили (ну понятно - людей).
Подходят в машине ( почти всегда с открытым боковым стеклом - жара), один впереди загораживает дорогу, второй просовывает башку и руки в салон легковухи и орет
- Гыр-гыр-гыр, приват-шоссе, фюнфцихь марк. -
Ну фюнфцихь, это пятьдесят, понятно. А гыр-гыр-гыр, это в данном контексте, обороты местной речи. Ну не силен я в румынском, чего уж там...
Нагло работали ребятки, команчи сраные. А сбоку от колонны, на обочине, несуетливо рулил действом, их предводитель - колоритный такой дядька, с цепурой-голдой на шее под полкило, бородой, рубахой а ля Кустурица...
И ведь все платили, все. Попискивали - полицай, хелп, но платили.
Ох уж эта мне Европа, со своей толерантностью и наивностью в отношении румынских стражей правопорядка...
Любые робкие попытки бунта, гасились в зародыше предельно демонстративно и служили нешуточной мотивацией к лояльности следующих клиентов на дойку.
Людей пытались вытаскивать из машин, хватали, что видели на торпедах, прыгали на капот загораживая обзор...
Дошла очередь и до нас.
Я сидел справа, Игорь за баранкой.
- Игорь, если чего, смотри левую сторону. Мужикам сзади маякни при нужде. - чувствуя как засуетились знакомые мураши по коже, кинул я водиле, наблюдая как двое команчей направились к моей стороне машины и приоткрыл дверцу.
Один из них тут же прыгнул по ступенькам вверх, схватился за поручень кабины и втянул свою всклокоченную башку в кабину.
- Гыр-гыр-гыр, приват-шоссе, фюнфцихь марк - отбарабанил он заученно.
- Гыр-гыр-гыр, пошел на х.й, чмо драное - автоматом отбарабанил я, подтягивая к себе снизу монтировку и локтем в грудину отжимая его из кабины.
Он, повисая на дверце (сцуко, петли!), разразился новой серией гыров, перемежаемых вставками типа - биг проблем, приват-шоссе и прочей ерундой.
А коллега его, шустрый такой, быстроглазый, молча приставил лезвие ножа к боковой стороне покрышки переднего колеса и взглянул на меня оценивающе.
Ну как мол, платим или режем резину?
Это он конечно зря... Машина - святое.
Бывают моменты в жизни, когда действие опережает мысль.
В следующую секунду я обнаружил себя на земле, с монтировкой идущей на второй замах и неадекватный ужас в глазах шустрого, принявшего вскользь первый удар.
Но смотрел он почему-то сквозь меня.
- Эк он обосрался-то - успел подумать я, с оттенком законной гордости за свою мимолетную крутизну и обернулся.
За моей спиной громоздился Юрка Чабан, а в правой руке его, комком грязной ветоши болталось то, что совсем недавно было предводителем команчей.
На таможню мы заехали без осложнений.
-
don1111
- Новичок
- Сообщений: 27
- Стаж: 9 лет 10 месяцев
- Имя: виктор
- Местонахождение: питер
- Благодарил (а): 3 раза
- Поблагодарили: 32 раза
Грек по имени Толик.
Времена те же, место действия - Болгария.
Ну нравится, нравится мне Юра Шевчук и все тут. И поет душевно, и тексты просто из сердца достает. Я не провидец конечно, но хрен даю на пятаки, что лучшие из его песен надолго переживут и своего автора, и многих из его гораздо более маститых и раскрученных "коллег по цеху".
Если не всех.
А у нас дороги длинные, километры несчитанные, в таможенных очередях седеем - не замечаем.
Кассет в кабине навалом, времени еще больше. Можно спокойно разобраться в кумирах - кто есть ху!
В итоге - фуфло летит за окошко, а песни любимых исполнителей неустанно собираются и пополняются.
Да, так вот о Шевчуке.
Была у нас коронка. Когда с югов шли домой ( а это всегда через Русе-Джурджи), заезжая на Дунаев мост и втыкаясь в неизбежную очередь к румынской таможне, мы всегда врубали на полную громкость "Родину" Шевчука. То был не просто ритуал, а ритуал с подтекстом.
Дунай у нас Рубиконом был своеобразным.
Многие вспоминают те переломные девяностые и редко - добром словом. Да и есть за что.
Всеобщая растерянность, повальная нищета, озлобление, голые прилавки в магазинах, чумазые ларьки с неизменным спиртом Рояль, ваучеры и грязь, грязь, грязь...
Не знаю где как, а Питер просто утопал в грязи в межсезонье. А межсезонье у нас в иной год, этому же году и равняется. И жизнь была собачья и пьянки - мрачные. Ни уму ни сердцу. Лишь бы нажраться и не видеть всего этого.
Да...
А в Болгарии - нереальный расслабон. Отдых после боя.
Люди улыбаются, везде чисто, кормят очень вкусно и еще более очень недорого. Музыка везде... Своя... Балканская...
Девушки опять же... отзывчивые. Не сказать, чтобы сильно красивые (это у них все же редкость), но отзывчивые. И снова за очень недорого. Моралисты, не спешите кидать в меня камни и кривить брезгливо губы в язвительной усмешке. После пары-тройки недель нервяка в кабине, когда кроме километровых столбов и дорожных указателей, мимо твоего глаза ничего более достойного не мелькает, трудно быть записным моралистом.
Тем более, что это не разовый билет на "экстрим-шоу", а вся твоя жизнь.
Эх-ма...
В общем обратный рейс у нас всегда ассоциировался с возвращением на фронт с побывки.
И возвращение начиналось с Дунаева моста.
Мы тогда вообще, плотно на южном направлении сидели. И машины были, как сейчас говорят - не айс, да и обкатку всех этих забугорных моментов ( таможня, границы, повышенные требования к технике в связи с евроценами на ремонт) проще было проходить в бывших соц.странах. А в Болгарии, так вообще, даже указатели дорожные и те на кириллице.
А то что, иной раз, рейс до месяца времени занимал, так нам не привыкать.
Не сахарные.
Ну в общем, стоим мы это себе в Дупнице - выгружаемся. Маленький такой городишко недалеко от границы с Грецией. Тихий, сонный... Забавный.
Дупница, бывший Станке Димитров, бывшая Дупница.
Это у них тоже, волна обратных переименований пошла.
Время - пятница вечер, разгрузку фуры через полчаса закончат, обратная загрузка - в Софии, в которой раньше утра понедельника появляться вообще смысла нет, а езды до нее два часа максимум... Ну что еще горемыке-водиле для полного счастья надо?
Можно выдохнуть - одно дело сделали. Осталось только домой вернуться.
Ну выгрузились, договорились с местными, что постоим у них до понедельника, нашли где помыться-побриться и в турне по местным кафешкам.
Плотненько так, с душой.
Как добирались ночью к машине, как я спать укладывался, вряд ли кто уже расскажет. Потому что единственный свидетель, напарник мой Игорь, вязал лыко примерно как и я. Никак то есть.
Выспались от души, впервые за две недели, проснулись, ощутили настойчивую потребность в реабилитации. Игорек смотался в пять минут за пивком, сидим, пьем, жмуримся на солнышко... Красота.
Впереди два дня безмятежного отдыха. А что такое безмятежный отдых водителя в зоне досягаемости своего железного коня-кормильца?
Правильно. Мелкий текущий ремонт, бесконечный как наши дороги.
И понеслась...
На баке угнездилась бутылочка Софии (эх, славная у них все же водка), пивко, закуска немудрящая. Мы под фурой кряхтим, железом побрякиваем, перышки нашей красавице начищаем. Воздух вокруг чистый, прохладный, людей - никого. Ну прямо иддилия.
И тут голос снаружи
- Братушка, работа има?-
Знакомая история. Местные бомжики-ханыжки на пузырек подзаработать пытаются.
Мысленно чертыхнувшись, натягиваю на рожу скорбно-сочувственную гримасу - мол и рад бы выручить, братан, но нечем - и не торопясь выползаю на свет божий.
Их двое стояло у машины. Один, постарше, вплотную к фуре, а второй чуть поодаль.
Распрямившись и поймав взгляд ближнего соискателя, я скорбно пожал плечами, обозначая свои соболезнования. Тот понял и извиняюще улыбнувшись мне, пошел себе потихоньку.
А второй остался и дождавшись пока я закурю, медленно приблизился.
- Ну че тебе, братушка? - с легкой досадой протянул я.
- Работа не има, ферштейн? Иди, догоняй кореша. -
- Мужики, ну может хоть машину вам помыть? - с надеждой протянул он.
- Ну сказал же - Не има! - Оп-пачки. А ты откуда такой, фрукт-огурец? - только сейчас до меня дошло, что говорим мы по русски. Ситуация начинала заинтриговывать.
- Долгая история. Толик. - он протянул мне руку.
- Витя. - ответил я на рукопожатие.
- Игорек, вылезай. Накатим. Повод есть. Зема обьявился. -
Игорь выцарапался из под фуры, обтер руки, поздоровался, закурил. Я, доставая еще кружку из кабины и разливая Софийку по емкостям, произнес сакраментальное
- Ну, за знакомство. -
Выпили, крякнули, занюхали... Толик засуетился.
- Мужики. Ну правда, давайте помогу, чего надо. Без денег. Я же сам водила. В Караганде самосвалил 9 лет. -
- Забей, Толик. Расслабься, наливай и рассказывай, если есть желание. Курить будешь? - я поймал его метнувшийся, жадный взгляд к пачке Кэмэл на баке. Тот молча кивнул и взял сигарету.
- Ну... Между первой и второй, перерывчик так себе. Вздрогнули! - озвучил я второй канонический тост. Мы выпили, Толика явно повело. Меня осенило.
- Эй парень! Ты когда ел в последний раз? - тот неопределенно покрутил головой, мол нормально все.
Мы с Игорем переглянулись и он полез в кабину за сумкой с етьбой. Через 2 минуты наш стол - топливный бак, ломился от непритязательных, но обильных заедок. Тушенка, сало увесистыми ломтями, лук, сосисочный фарш, кольцо вкуснейшей болгарской колбасы, кабачковая икра... Все, чем мы были богаты.
Толик явно заробел. Видно было, что ему очень неуютно. Ну не привык человек к откровенной халяве. Нормальная реакция нормального мужика. Надо было разряжать ситуацию.
Дав ему спокойно дожевать обстоятельный бутер, я плеснул по третьей.
Подняли, выпили не чокаясь, помолчали...
- Ну рассказывай, Толик. Че-где-почем? - я накрыл ломтик сала пластинкой лука и смачно захрустел.
Он рассказал.
Звали его, конечно же не Толик, а Талгат. И был он самым, что ни на есть казахским казахом из под Караганды (забыл сказать, что внешность его абсолютно соответствовала национальности). И попал он в Болгарию из Греции, причем нелегально.
Но я лучше по порядку.
До определенного момента, все у него было как у всех (ну или как у многих из нашего поколения).
Дом-школа-улица-драки-первая любовь. Потом служба в ДРА, Кундуз 83-85. Пришел, как и многие, гепатитно-желтушный. Но без дырок в шкуре - уже хорошо. Запил, оклемался, пошел работать.
Встретил девчушку. Без надрывных страстей слюбилось у них как-то все, сладилось - женился.
Дочка родилась - совсем оттаял парень, задышал.
И тут перестройка. Потом ГКЧП, парад суверенитетов...
В общем побежал народ из Казахстана.
Немцы в Германию, чечены к себе, турки-месхетинцы и понтийские греки, кто в Крым, кто на историческую родину. Русские - кто куда. А жена у Толика нашего, как раз из крымских греков была. Угораздило же ее...
Они, в том самом, приснопамятном 44-м, вместе с чеченцами, турками и татарами под сталинскую раздачу попали. Дядя Джо в вопросах переселения неблагонадежных народов, особой мелочностью не страдал.
Ну так вот, все смурнее и тоскливее семье Толика на родине. И чего делать, как жить дальше - вообще непонятно. К ура-патриотам и прочим... акынам, его не тянуло вовсе. А как иначе, если к исключительности "великоказахстанской нации", относился Толик со здоровым скептицизмом и тезисы о второсортности всех остальных граждан других национальностей не вызывали у него ничего, кроме глухого раздражения. Советское интернациональное воспитание, епть, и крепкая армейская закваска. А без участия в этом националистическом шабаше, шансы на нормальную жизнь выпадали вовсе уж мизерные.
Вроде всей семьи-то, кот наплакал - жена, дочка, да теща, а только крутиться ему приходилось от зари и до зари, чтобы просто, банально прокормиться.
И тут теща, после многодневных шушуканий с дочкой на кухне, объявляет.
- Так мол и так, дорогой зятек, собираем манатки и едем в Грецию. Есть такая возможность, поскольку я представительница титульной нации. Да и родственники дальние там нашлись. Не дадут пропасть. А хуже чем здесь, по любому не будет. Ты решай сам конечно, сын вольных степей, но имей ввиду - внучку я здесь не оставлю ни про каких раскладах. -
- Мать! Ну ты посмотри на меня, ну какой из меня грек? Афигеть какой Автандилос Засракис. В посольстве, греки животики от смеха надорвут на меня глядючи. - возопил Толик.
- А это, зятек, не твоя забота. Твоя - денег найти, где хочешь. Заработай, укради, роди - мне все равно. На билеты, обустройство, на первое время в общем. А все остальное я сама сделаю. Только распишешься, где надо. -
Всю ночь Толян с супругой крутил всяческие варианты и получалось у них одно - а терять-то, собственно, и нечего!
В общем, долго ли коротко, но получили они загранпаспорта советского еще образца, со штампом "Выписан в связи с выездом на ПМЖ в Греческую республику", и оказались на земле древней Эллады.
Не буду я подробно обрисовывать их мытарства на первых порах, все они в общем-то однотипны и описаны неоднократно, гораздо более профессиональными "тружениками пера". Скажу только, что ощутила теща, в полной мере, что такое настоящая второсортность. Невзирая на принадлежность к титульной нации.
А Толик что, огляделся, жалом туда-сюда поводил и устроился шабашить в строительную бригаду таких же ухарей, как и он. И нормально получалось.
Ну а чего, руки чай, не из ануса выросли.
Да и бестолковку свою он не на помойке нашел. Вроде как жизнь потихоньку налаживаться стала. Социал, тещина пенсия, халтурки Толика... На паях с земляками домишко сняли где-то в тьмутаракани греческой.
Живут, гражданства дожидаются.
А через пару месяцев к ним пришла беда.
Супруга Толика попала под машину и в местной больничке скоропостижно скончалась. Этот момент в своем повествовании, Толян обрисовал очень скупо, но по голосу понятно было, что не скоро еще у него отболит-откричится.
Ох, не скоро.
Ну, похоронили, помянули. Кто смог - поплакал. Надо дальше жить, хотя бы ради дочки.
А по неисповедимой женской логике, назначила теща Толика нашего, крайним за все беды, что с ними приключились.
И особняком - за гибель дочери. И тут, спорь - не спорь, бесполезно.
Женщины, они такие...
В общем зарылся Толян в работу с головой, лишь бы дома попозже, да пореже показываться.
И появилась у него такая привычка, а скорее даже потребность - раз в два-три дня посидеть у супруги на могилке.
Выпить, поговорить с ней по душам... Очень ему от этого легчало.
На машину он себе пока еще не заработал, да и толку-то пьяному с той машины, поэтому с кладбища добирался домой на попутках.
В Греции, как он говорил, народ в этом плане очень дружелюбный.
Так и в этот раз. Пришел, разложился, выпил. А взято у него было с запасом, с расчетом, чтобы для дома еще осталось. Только незаметно как-то кончилось все.
И пошел он на дорогу.
Рассказывал, что помнит смутно какой-то автобус, он в него садится и все, планка упала. Потом кто-то его долго тормошит, оказывается болгарские погранцы.
И обнаруживает наш Толик себя на болгарской земле в городке Кюстандил. Постепенно картина обрела ясность и логическую завершенность.
Он, оказывается, сел в автобус депортирующий нелегалов (албанцев кажется) за пределы Греции. Вываливают их болгарам ( у них какое-то соглашение есть по этому поводу), а те транспортируют груз дальше по ситуации.
Во время проверки документов, у Толика обнаруживают, родной серпастый-молоткастый с греческим штампиком, снимают с автобуса и отправляют на все четыре болгарских стороны.
У болгар к товарищу претензий нет.
Уже потом, бывалые люди, объяснили ему пикантность ситуации. Домой, в Грецию, хоть через пограничный шлагбаум, хоть через греческое посольство в Софии (да и где она, та София?) соваться ему вроде как не с руки.
Потому что свободный въезд-выезд за пределы рубежей, только для граждан Греции. А он пока что, только претендующий.
Более того, если засветится он греческим властям таким вот нелегалом, то на гражданстве можно ставить большой жирный крест. Нарушителей закона, департамент по делам эмигрантов в Греции, шибко не любит.
В российское консульство сдаваться - тоже проблематично. Ведь сдернул-то он все-таки из суверенного Казахстана, гражданином которого тоже, строго говоря, уже давно не является. Да и казахстанское посольство в Болгарии, тогда даже в проекте не значилось.
В общем, куда ни кинь - везде клин.
Те же, бывалые, подсказали горе-путешественнику самый простой и действенный вариант. Заработать деньжат, нанять местного проводника, который по горам отведет его в Грецию. Благо сплошной границы в нашем, советском понимании, у них отродясь не водилось.
А там, ищи попутку домой (желательно трезвый) и конец истории.
Месяц он где-то чего-то разгружал-убирал, пока не набрал нужную сумму. Нанял проводника и тот (курва) поводив Толика кругами часа четыре, слинял, объяснив, что они уже в Греции.
Выйдя на дорогу и увидев первый указатель на кириллице он все понял и сильно пожалел, что не знает где дом этого Сусанина. Хотя может это и к лучшему.
Вряд ли в Болгарии за убийство пряниками кормят.
И вот теперь Толян сидит и пьет с нами водку. К слову, паспорт его я лицезрел лично, да и вообще, редко в людях ошибаюсь. Так что вопрос о доверии отметался сразу.
А поскольку по мере изложения рассказа мы неоднократно усугубляли, то ремонт как-то сам по себе, незаметно сошел на нет. А вот процесс мозгового штурма по поиску выхода из ситуации, набрал максимальную силу.
Помню, как мы, встав на четвереньки и упершись друг в друга лбами, рисовали на асфальте куском штукатурки, гениальные схемы контрабандных троп...
Помню, как Игорь кинулся собирать инструмент и заводиться, чтобы прямо сейчас ехать на поиски той самой, заветной, потайной лазейки.
Помню, как мы его горячо поддержали, но решили сначала допить...
Помню, как совал Толику все, имеющиеся у нас болгарские левы. А он не брал и орал, что ему впадлу нас обирать. А Игорек, по этому поводу, всерьез собирался чистить ему рыло...
Деньги ему пришлось взять.
Помню, что Толик еще пару раз бегал за добавкой в ближайший лабаз...
Потом все...
Утром, проснувшись на своих койках в кабине (как ни странно), мы снова реабилитировались и Игорь восполнил случившиеся у меня пробелы.
Уложив меня баиньки, они еще долго сидели обнявшись, говоря ни о чем. И только Толик периодически успокаивал Игоря, который все порывался куда-то бежать и чего-то делать.
Потом Игорь тоже проснулся.
Все.
Скользя по торпеде в поисках курева, мой затуманенный взгляд наткнулся на рулончик купюр. Взял в руки, развернул, машинально сосчитал. Толик ушел, вернув нам с таким трудом врученные ему деньги.
Все деньги. До копеечки...
Куда он ушел и как у него сложилось (и сложилось ли?) - не знаю...
Ну а потом все было как всегда - погрузка в Софии, таможка, очередь в Русе на терминал... Только все это было у меня, как в тумане. Пил крепко.
И вот стоим мы на Дунаевом мосту.
Мы к румынам, встречная колонна к болгарам. Рев дизелей, фары в морду...
Ветер, дождь, ночь.
Пробка.
Слышу голос Игоря
- Ну че, врубаем? -
Киваю и выпрыгиваю из кабины.
Я стою на мосту.
- Родина. Еду я на Родину - хрипит Шевчук, а у меня мельтешение мыслей в пьяной голове.
- Где ты Толик, брат мой нежданный? Как ты там? -
И нет ответа...
- Пусть кричат - уродина. А она мне нравится.
Хоть и не красавица. К сволочи доверчива. -
- Как, почему так получилось Толян, что уезжает из моей страны не шваль гламурная, не космополиты диссиденствующие, разбрызгивающие ядовитую слюну на всевозможных ток-шоу?
Уезжают самые работящие, головастые, рукастые мужики - соль земли моей. Почему Толян?-
И нет ответа...
Я стою на мосту...
За моей спиной, где-то там у Греции, мой брат тычется как кутенок в частоколы границ, пытаясь прорваться к могиле жены и к своей дочери.
А впереди меня Румыния, чужая земля.
Хотя, какая она на хрен чужая, если пересыпана костями русских солдат вдоль и поперек.
В три слоя.
Какая она чужая, если до сих пор местные пейзане выковыривают из под своих виноградников, оплавленные, дюралевые ошметки фридрихов и густавов, вбитых в смертном бою в эту жесткую землю Евстигнеевым сотоварищи, кружившими в этом небе дикие карусели "собачьих свалок" в 44-м.
А Второй Украинский маршала Конева раскатывал в прах, выжегшую Крым и Харьков и волокущую за собой смрадный трупный шлейф, прОклятую группу армий "Южная Украина".
Какая она чужая?!
И нет ответа...
Я стою на мосту...
И вплетаются в пьяные мои мысли тихие голоса всех, оставшихся на этой войне.
- Как же так, мужики? Мы же головы сложили, но отстояли ее - Родину нашу. Для вас отстояли.
А вы? -
- А мы просераем ее. И ищем виноватых. Всех, кроме себя. - шепчу я и матерю самыми грязными, черными словами Москву, евреев, лысое пятнистое чмо, вечно пьяного Борю, себя никчемного, жизнь свою бестолковую...
- Родина. Еду я на Родину. - беснуется голос в динамиках.
Я стою на мосту...
Рубикон.
Дождь хлещет наотмашь по небритой, пьяной роже. Водка, как вода - ни крепости, ни вкуса.
- Ну что еще надо с нами сделать? Что сотворить, чтобы проняло нас до печенок, до измороси на холке?! -
И нет ответа...
Я стою на мосту...
Конец.
Времена те же, место действия - Болгария.
Ну нравится, нравится мне Юра Шевчук и все тут. И поет душевно, и тексты просто из сердца достает. Я не провидец конечно, но хрен даю на пятаки, что лучшие из его песен надолго переживут и своего автора, и многих из его гораздо более маститых и раскрученных "коллег по цеху".
Если не всех.
А у нас дороги длинные, километры несчитанные, в таможенных очередях седеем - не замечаем.
Кассет в кабине навалом, времени еще больше. Можно спокойно разобраться в кумирах - кто есть ху!
В итоге - фуфло летит за окошко, а песни любимых исполнителей неустанно собираются и пополняются.
Да, так вот о Шевчуке.
Была у нас коронка. Когда с югов шли домой ( а это всегда через Русе-Джурджи), заезжая на Дунаев мост и втыкаясь в неизбежную очередь к румынской таможне, мы всегда врубали на полную громкость "Родину" Шевчука. То был не просто ритуал, а ритуал с подтекстом.
Дунай у нас Рубиконом был своеобразным.
Многие вспоминают те переломные девяностые и редко - добром словом. Да и есть за что.
Всеобщая растерянность, повальная нищета, озлобление, голые прилавки в магазинах, чумазые ларьки с неизменным спиртом Рояль, ваучеры и грязь, грязь, грязь...
Не знаю где как, а Питер просто утопал в грязи в межсезонье. А межсезонье у нас в иной год, этому же году и равняется. И жизнь была собачья и пьянки - мрачные. Ни уму ни сердцу. Лишь бы нажраться и не видеть всего этого.
Да...
А в Болгарии - нереальный расслабон. Отдых после боя.
Люди улыбаются, везде чисто, кормят очень вкусно и еще более очень недорого. Музыка везде... Своя... Балканская...
Девушки опять же... отзывчивые. Не сказать, чтобы сильно красивые (это у них все же редкость), но отзывчивые. И снова за очень недорого. Моралисты, не спешите кидать в меня камни и кривить брезгливо губы в язвительной усмешке. После пары-тройки недель нервяка в кабине, когда кроме километровых столбов и дорожных указателей, мимо твоего глаза ничего более достойного не мелькает, трудно быть записным моралистом.
Тем более, что это не разовый билет на "экстрим-шоу", а вся твоя жизнь.
Эх-ма...
В общем обратный рейс у нас всегда ассоциировался с возвращением на фронт с побывки.
И возвращение начиналось с Дунаева моста.
Мы тогда вообще, плотно на южном направлении сидели. И машины были, как сейчас говорят - не айс, да и обкатку всех этих забугорных моментов ( таможня, границы, повышенные требования к технике в связи с евроценами на ремонт) проще было проходить в бывших соц.странах. А в Болгарии, так вообще, даже указатели дорожные и те на кириллице.
А то что, иной раз, рейс до месяца времени занимал, так нам не привыкать.
Не сахарные.
Ну в общем, стоим мы это себе в Дупнице - выгружаемся. Маленький такой городишко недалеко от границы с Грецией. Тихий, сонный... Забавный.
Дупница, бывший Станке Димитров, бывшая Дупница.
Это у них тоже, волна обратных переименований пошла.
Время - пятница вечер, разгрузку фуры через полчаса закончат, обратная загрузка - в Софии, в которой раньше утра понедельника появляться вообще смысла нет, а езды до нее два часа максимум... Ну что еще горемыке-водиле для полного счастья надо?
Можно выдохнуть - одно дело сделали. Осталось только домой вернуться.
Ну выгрузились, договорились с местными, что постоим у них до понедельника, нашли где помыться-побриться и в турне по местным кафешкам.
Плотненько так, с душой.
Как добирались ночью к машине, как я спать укладывался, вряд ли кто уже расскажет. Потому что единственный свидетель, напарник мой Игорь, вязал лыко примерно как и я. Никак то есть.
Выспались от души, впервые за две недели, проснулись, ощутили настойчивую потребность в реабилитации. Игорек смотался в пять минут за пивком, сидим, пьем, жмуримся на солнышко... Красота.
Впереди два дня безмятежного отдыха. А что такое безмятежный отдых водителя в зоне досягаемости своего железного коня-кормильца?
Правильно. Мелкий текущий ремонт, бесконечный как наши дороги.
И понеслась...
На баке угнездилась бутылочка Софии (эх, славная у них все же водка), пивко, закуска немудрящая. Мы под фурой кряхтим, железом побрякиваем, перышки нашей красавице начищаем. Воздух вокруг чистый, прохладный, людей - никого. Ну прямо иддилия.
И тут голос снаружи
- Братушка, работа има?-
Знакомая история. Местные бомжики-ханыжки на пузырек подзаработать пытаются.
Мысленно чертыхнувшись, натягиваю на рожу скорбно-сочувственную гримасу - мол и рад бы выручить, братан, но нечем - и не торопясь выползаю на свет божий.
Их двое стояло у машины. Один, постарше, вплотную к фуре, а второй чуть поодаль.
Распрямившись и поймав взгляд ближнего соискателя, я скорбно пожал плечами, обозначая свои соболезнования. Тот понял и извиняюще улыбнувшись мне, пошел себе потихоньку.
А второй остался и дождавшись пока я закурю, медленно приблизился.
- Ну че тебе, братушка? - с легкой досадой протянул я.
- Работа не има, ферштейн? Иди, догоняй кореша. -
- Мужики, ну может хоть машину вам помыть? - с надеждой протянул он.
- Ну сказал же - Не има! - Оп-пачки. А ты откуда такой, фрукт-огурец? - только сейчас до меня дошло, что говорим мы по русски. Ситуация начинала заинтриговывать.
- Долгая история. Толик. - он протянул мне руку.
- Витя. - ответил я на рукопожатие.
- Игорек, вылезай. Накатим. Повод есть. Зема обьявился. -
Игорь выцарапался из под фуры, обтер руки, поздоровался, закурил. Я, доставая еще кружку из кабины и разливая Софийку по емкостям, произнес сакраментальное
- Ну, за знакомство. -
Выпили, крякнули, занюхали... Толик засуетился.
- Мужики. Ну правда, давайте помогу, чего надо. Без денег. Я же сам водила. В Караганде самосвалил 9 лет. -
- Забей, Толик. Расслабься, наливай и рассказывай, если есть желание. Курить будешь? - я поймал его метнувшийся, жадный взгляд к пачке Кэмэл на баке. Тот молча кивнул и взял сигарету.
- Ну... Между первой и второй, перерывчик так себе. Вздрогнули! - озвучил я второй канонический тост. Мы выпили, Толика явно повело. Меня осенило.
- Эй парень! Ты когда ел в последний раз? - тот неопределенно покрутил головой, мол нормально все.
Мы с Игорем переглянулись и он полез в кабину за сумкой с етьбой. Через 2 минуты наш стол - топливный бак, ломился от непритязательных, но обильных заедок. Тушенка, сало увесистыми ломтями, лук, сосисочный фарш, кольцо вкуснейшей болгарской колбасы, кабачковая икра... Все, чем мы были богаты.
Толик явно заробел. Видно было, что ему очень неуютно. Ну не привык человек к откровенной халяве. Нормальная реакция нормального мужика. Надо было разряжать ситуацию.
Дав ему спокойно дожевать обстоятельный бутер, я плеснул по третьей.
Подняли, выпили не чокаясь, помолчали...
- Ну рассказывай, Толик. Че-где-почем? - я накрыл ломтик сала пластинкой лука и смачно захрустел.
Он рассказал.
Звали его, конечно же не Толик, а Талгат. И был он самым, что ни на есть казахским казахом из под Караганды (забыл сказать, что внешность его абсолютно соответствовала национальности). И попал он в Болгарию из Греции, причем нелегально.
Но я лучше по порядку.
До определенного момента, все у него было как у всех (ну или как у многих из нашего поколения).
Дом-школа-улица-драки-первая любовь. Потом служба в ДРА, Кундуз 83-85. Пришел, как и многие, гепатитно-желтушный. Но без дырок в шкуре - уже хорошо. Запил, оклемался, пошел работать.
Встретил девчушку. Без надрывных страстей слюбилось у них как-то все, сладилось - женился.
Дочка родилась - совсем оттаял парень, задышал.
И тут перестройка. Потом ГКЧП, парад суверенитетов...
В общем побежал народ из Казахстана.
Немцы в Германию, чечены к себе, турки-месхетинцы и понтийские греки, кто в Крым, кто на историческую родину. Русские - кто куда. А жена у Толика нашего, как раз из крымских греков была. Угораздило же ее...
Они, в том самом, приснопамятном 44-м, вместе с чеченцами, турками и татарами под сталинскую раздачу попали. Дядя Джо в вопросах переселения неблагонадежных народов, особой мелочностью не страдал.
Ну так вот, все смурнее и тоскливее семье Толика на родине. И чего делать, как жить дальше - вообще непонятно. К ура-патриотам и прочим... акынам, его не тянуло вовсе. А как иначе, если к исключительности "великоказахстанской нации", относился Толик со здоровым скептицизмом и тезисы о второсортности всех остальных граждан других национальностей не вызывали у него ничего, кроме глухого раздражения. Советское интернациональное воспитание, епть, и крепкая армейская закваска. А без участия в этом националистическом шабаше, шансы на нормальную жизнь выпадали вовсе уж мизерные.
Вроде всей семьи-то, кот наплакал - жена, дочка, да теща, а только крутиться ему приходилось от зари и до зари, чтобы просто, банально прокормиться.
И тут теща, после многодневных шушуканий с дочкой на кухне, объявляет.
- Так мол и так, дорогой зятек, собираем манатки и едем в Грецию. Есть такая возможность, поскольку я представительница титульной нации. Да и родственники дальние там нашлись. Не дадут пропасть. А хуже чем здесь, по любому не будет. Ты решай сам конечно, сын вольных степей, но имей ввиду - внучку я здесь не оставлю ни про каких раскладах. -
- Мать! Ну ты посмотри на меня, ну какой из меня грек? Афигеть какой Автандилос Засракис. В посольстве, греки животики от смеха надорвут на меня глядючи. - возопил Толик.
- А это, зятек, не твоя забота. Твоя - денег найти, где хочешь. Заработай, укради, роди - мне все равно. На билеты, обустройство, на первое время в общем. А все остальное я сама сделаю. Только распишешься, где надо. -
Всю ночь Толян с супругой крутил всяческие варианты и получалось у них одно - а терять-то, собственно, и нечего!
В общем, долго ли коротко, но получили они загранпаспорта советского еще образца, со штампом "Выписан в связи с выездом на ПМЖ в Греческую республику", и оказались на земле древней Эллады.
Не буду я подробно обрисовывать их мытарства на первых порах, все они в общем-то однотипны и описаны неоднократно, гораздо более профессиональными "тружениками пера". Скажу только, что ощутила теща, в полной мере, что такое настоящая второсортность. Невзирая на принадлежность к титульной нации.
А Толик что, огляделся, жалом туда-сюда поводил и устроился шабашить в строительную бригаду таких же ухарей, как и он. И нормально получалось.
Ну а чего, руки чай, не из ануса выросли.
Да и бестолковку свою он не на помойке нашел. Вроде как жизнь потихоньку налаживаться стала. Социал, тещина пенсия, халтурки Толика... На паях с земляками домишко сняли где-то в тьмутаракани греческой.
Живут, гражданства дожидаются.
А через пару месяцев к ним пришла беда.
Супруга Толика попала под машину и в местной больничке скоропостижно скончалась. Этот момент в своем повествовании, Толян обрисовал очень скупо, но по голосу понятно было, что не скоро еще у него отболит-откричится.
Ох, не скоро.
Ну, похоронили, помянули. Кто смог - поплакал. Надо дальше жить, хотя бы ради дочки.
А по неисповедимой женской логике, назначила теща Толика нашего, крайним за все беды, что с ними приключились.
И особняком - за гибель дочери. И тут, спорь - не спорь, бесполезно.
Женщины, они такие...
В общем зарылся Толян в работу с головой, лишь бы дома попозже, да пореже показываться.
И появилась у него такая привычка, а скорее даже потребность - раз в два-три дня посидеть у супруги на могилке.
Выпить, поговорить с ней по душам... Очень ему от этого легчало.
На машину он себе пока еще не заработал, да и толку-то пьяному с той машины, поэтому с кладбища добирался домой на попутках.
В Греции, как он говорил, народ в этом плане очень дружелюбный.
Так и в этот раз. Пришел, разложился, выпил. А взято у него было с запасом, с расчетом, чтобы для дома еще осталось. Только незаметно как-то кончилось все.
И пошел он на дорогу.
Рассказывал, что помнит смутно какой-то автобус, он в него садится и все, планка упала. Потом кто-то его долго тормошит, оказывается болгарские погранцы.
И обнаруживает наш Толик себя на болгарской земле в городке Кюстандил. Постепенно картина обрела ясность и логическую завершенность.
Он, оказывается, сел в автобус депортирующий нелегалов (албанцев кажется) за пределы Греции. Вываливают их болгарам ( у них какое-то соглашение есть по этому поводу), а те транспортируют груз дальше по ситуации.
Во время проверки документов, у Толика обнаруживают, родной серпастый-молоткастый с греческим штампиком, снимают с автобуса и отправляют на все четыре болгарских стороны.
У болгар к товарищу претензий нет.
Уже потом, бывалые люди, объяснили ему пикантность ситуации. Домой, в Грецию, хоть через пограничный шлагбаум, хоть через греческое посольство в Софии (да и где она, та София?) соваться ему вроде как не с руки.
Потому что свободный въезд-выезд за пределы рубежей, только для граждан Греции. А он пока что, только претендующий.
Более того, если засветится он греческим властям таким вот нелегалом, то на гражданстве можно ставить большой жирный крест. Нарушителей закона, департамент по делам эмигрантов в Греции, шибко не любит.
В российское консульство сдаваться - тоже проблематично. Ведь сдернул-то он все-таки из суверенного Казахстана, гражданином которого тоже, строго говоря, уже давно не является. Да и казахстанское посольство в Болгарии, тогда даже в проекте не значилось.
В общем, куда ни кинь - везде клин.
Те же, бывалые, подсказали горе-путешественнику самый простой и действенный вариант. Заработать деньжат, нанять местного проводника, который по горам отведет его в Грецию. Благо сплошной границы в нашем, советском понимании, у них отродясь не водилось.
А там, ищи попутку домой (желательно трезвый) и конец истории.
Месяц он где-то чего-то разгружал-убирал, пока не набрал нужную сумму. Нанял проводника и тот (курва) поводив Толика кругами часа четыре, слинял, объяснив, что они уже в Греции.
Выйдя на дорогу и увидев первый указатель на кириллице он все понял и сильно пожалел, что не знает где дом этого Сусанина. Хотя может это и к лучшему.
Вряд ли в Болгарии за убийство пряниками кормят.
И вот теперь Толян сидит и пьет с нами водку. К слову, паспорт его я лицезрел лично, да и вообще, редко в людях ошибаюсь. Так что вопрос о доверии отметался сразу.
А поскольку по мере изложения рассказа мы неоднократно усугубляли, то ремонт как-то сам по себе, незаметно сошел на нет. А вот процесс мозгового штурма по поиску выхода из ситуации, набрал максимальную силу.
Помню, как мы, встав на четвереньки и упершись друг в друга лбами, рисовали на асфальте куском штукатурки, гениальные схемы контрабандных троп...
Помню, как Игорь кинулся собирать инструмент и заводиться, чтобы прямо сейчас ехать на поиски той самой, заветной, потайной лазейки.
Помню, как мы его горячо поддержали, но решили сначала допить...
Помню, как совал Толику все, имеющиеся у нас болгарские левы. А он не брал и орал, что ему впадлу нас обирать. А Игорек, по этому поводу, всерьез собирался чистить ему рыло...
Деньги ему пришлось взять.
Помню, что Толик еще пару раз бегал за добавкой в ближайший лабаз...
Потом все...
Утром, проснувшись на своих койках в кабине (как ни странно), мы снова реабилитировались и Игорь восполнил случившиеся у меня пробелы.
Уложив меня баиньки, они еще долго сидели обнявшись, говоря ни о чем. И только Толик периодически успокаивал Игоря, который все порывался куда-то бежать и чего-то делать.
Потом Игорь тоже проснулся.
Все.
Скользя по торпеде в поисках курева, мой затуманенный взгляд наткнулся на рулончик купюр. Взял в руки, развернул, машинально сосчитал. Толик ушел, вернув нам с таким трудом врученные ему деньги.
Все деньги. До копеечки...
Куда он ушел и как у него сложилось (и сложилось ли?) - не знаю...
Ну а потом все было как всегда - погрузка в Софии, таможка, очередь в Русе на терминал... Только все это было у меня, как в тумане. Пил крепко.
И вот стоим мы на Дунаевом мосту.
Мы к румынам, встречная колонна к болгарам. Рев дизелей, фары в морду...
Ветер, дождь, ночь.
Пробка.
Слышу голос Игоря
- Ну че, врубаем? -
Киваю и выпрыгиваю из кабины.
Я стою на мосту.
- Родина. Еду я на Родину - хрипит Шевчук, а у меня мельтешение мыслей в пьяной голове.
- Где ты Толик, брат мой нежданный? Как ты там? -
И нет ответа...
- Пусть кричат - уродина. А она мне нравится.
Хоть и не красавица. К сволочи доверчива. -
- Как, почему так получилось Толян, что уезжает из моей страны не шваль гламурная, не космополиты диссиденствующие, разбрызгивающие ядовитую слюну на всевозможных ток-шоу?
Уезжают самые работящие, головастые, рукастые мужики - соль земли моей. Почему Толян?-
И нет ответа...
Я стою на мосту...
За моей спиной, где-то там у Греции, мой брат тычется как кутенок в частоколы границ, пытаясь прорваться к могиле жены и к своей дочери.
А впереди меня Румыния, чужая земля.
Хотя, какая она на хрен чужая, если пересыпана костями русских солдат вдоль и поперек.
В три слоя.
Какая она чужая, если до сих пор местные пейзане выковыривают из под своих виноградников, оплавленные, дюралевые ошметки фридрихов и густавов, вбитых в смертном бою в эту жесткую землю Евстигнеевым сотоварищи, кружившими в этом небе дикие карусели "собачьих свалок" в 44-м.
А Второй Украинский маршала Конева раскатывал в прах, выжегшую Крым и Харьков и волокущую за собой смрадный трупный шлейф, прОклятую группу армий "Южная Украина".
Какая она чужая?!
И нет ответа...
Я стою на мосту...
И вплетаются в пьяные мои мысли тихие голоса всех, оставшихся на этой войне.
- Как же так, мужики? Мы же головы сложили, но отстояли ее - Родину нашу. Для вас отстояли.
А вы? -
- А мы просераем ее. И ищем виноватых. Всех, кроме себя. - шепчу я и матерю самыми грязными, черными словами Москву, евреев, лысое пятнистое чмо, вечно пьяного Борю, себя никчемного, жизнь свою бестолковую...
- Родина. Еду я на Родину. - беснуется голос в динамиках.
Я стою на мосту...
Рубикон.
Дождь хлещет наотмашь по небритой, пьяной роже. Водка, как вода - ни крепости, ни вкуса.
- Ну что еще надо с нами сделать? Что сотворить, чтобы проняло нас до печенок, до измороси на холке?! -
И нет ответа...
Я стою на мосту...
Конец.
-
Игорь61
- Проверенный
- Сообщений: 6848
- Стаж: 12 лет 1 месяц
- Имя: Игорь
- Местонахождение: Каменск.
- Благодарил (а): 5321 раз
- Поблагодарили: 5773 раза
Как люблю я этот момент - начало поиска. Интимнейшая вещь. Не знаю, кому как, а мне очень важно в этой ситуации остаться одному. Еще никакой усталости, разочарования от неудач, сожаления от не слишком правильно выбранного места... Только предвкушение возможных приятных находок, океан позитива.
Слух обострен, чуйка на максимуме, душа парит... Моя ася, как породистая борзая, нервно вздрогнула, когда я включил питание, принюхалась и выдала первую, пробную трель.
Пока прочитал только первый рассказ
Особенно понравилось выделенное мной.
Слух обострен, чуйка на максимуме, душа парит... Моя ася, как породистая борзая, нервно вздрогнула, когда я включил питание, принюхалась и выдала первую, пробную трель.
Пока прочитал только первый рассказ
Особенно понравилось выделенное мной.... главное правило, не бери халявное.
-
annger
- Ветеран
- Сообщений: 1080
- Стаж: 12 лет 3 месяца
- Имя: Гадюкин
- Местонахождение: Теркс и Кайкос
- Благодарил (а): 856 раз
- Поблагодарили: 2932 раза
Улыбнула эта фраза и возник вопрос почему именно по левому ? 
Вы никогда не слышали ор боевого слона, которому подкравшийся сзади пройдоха-погонщик, долбанул со всей дури молотком по левому яйцу?
Вы никогда не слышали ор боевого слона, которому подкравшийся сзади пройдоха-погонщик, долбанул со всей дури молотком по левому яйцу?
-
don1111
- Новичок
- Сообщений: 27
- Стаж: 9 лет 10 месяцев
- Имя: виктор
- Местонахождение: питер
- Благодарил (а): 3 раза
- Поблагодарили: 32 раза
Ну это для образности. Для выпуклости (и впуклости) фразы.annger писал(а):Улыбнула эта фраза и возник вопрос почему именно по левому ?
Вы никогда не слышали ор боевого слона, которому подкравшийся сзади пройдоха-погонщик, долбанул со всей дури молотком по левому яйцу?
Источник: рассказики.
-
Игорь61
- Проверенный
- Сообщений: 6848
- Стаж: 12 лет 1 месяц
- Имя: Игорь
- Местонахождение: Каменск.
- Благодарил (а): 5321 раз
- Поблагодарили: 5773 раза
Я, например, явственно ощутил, как шершавой ледяной змеей заярилась между столиками кафе,
могильная поземка Сталинграда.
Как стягивает она стылым панцирем враз задубевшие в предсмертной тоске вытянувшиеся лица присутствующих...
Как возрождается в этих беспечных, сытых, ухоженных людях живая, ЖИВАЯ память о запредельном ужасе той войны
Эх, ребята... Это надо было видеть!
могильная поземка Сталинграда.
Как стягивает она стылым панцирем враз задубевшие в предсмертной тоске вытянувшиеся лица присутствующих...
Как возрождается в этих беспечных, сытых, ухоженных людях живая, ЖИВАЯ память о запредельном ужасе той войны
Эх, ребята... Это надо было видеть!
... главное правило, не бери халявное.