Модные мелочи галантного века

[Монах]

Модные мелочи галантного века (Часть 2)

Напудренные локоны, сменившие прежнюю многоярусную конструкцию, обильно украшались лентами, бусами, камнями, булавками с головками в виде цветов и бабочек. В середине века модная дама носила малюсенький плоский чепчик, пышно украшенный лентами и кружевами. Позднее же эта мода сменилась на прямо противоположную.

Мария-Антуанетта, супруга Людовика XVI, уделяла массу времени и фантазии придумыванию модных туалетов. Именно она ввела моду на страусиные и павлиньи перья для украшения причесок. Волосы на дамской головке должны были быть высоко и пышно уложены и сложно, со смыслом украшены. Невозможно было разделить собственно прическу, ее украшения и головной убор. Появились шляпы-натюрморты в виде корзин с цветами, фруктами и птицами, шляпы-победы – трансформированные венки античных героев, представлявшие собой пышный букет из настоящих дубовых и лавровых ветвей, «адмиральские» шляпы выглядели как настоящие корабли.

К числу изобретенных лично королевой принадлежит удивительная шляпа под названием «а-ля Монтань» – объемный макет гористой местности с долинами, ручьями, садами и лесами, выполненными из самых разных материалов: эмали, серебра, ткани. Фасоны шляп менялись приблизительно два раза в месяц, и каждый носил свое название. При этом перенять модную новинку можно было, не только лично увидев в Тюильри королеву и ее придворных дам, но и... полистав «Журнал мод». Восемнадцатому столетию мы обязаны появлением и такой галантной вещицы, как модный дамский журнал.

С приватными обстоятельствами Марии-Антуанетты связана одна резкая перемена в моде на прически. В 1785 году после родов она... облысела. Королеве Франции пришлось надеть парик, густые кудри которого и стали самыми модными в конце XVIII века.

Натуральный цвет волос вернулся лишь в 1789 году, когда многие благородные модницы стали терять свои головы в самом буквальном, трагическом смысле. Пудра для волос получила отставку... Мужчины же, особенно офицеры, были вынуждены пудрить шевелюры еще в XIX веке – до конца наполеоновских войн.

Оставшиеся к середине века единственным украшением мужской головы, шляпы стали претерпевать заметные изменения. Унаследованные от предыдущей эпохи черные треуголки оставались великолепными: бобровые или шелковые, с пышным плюмажем. Но, по-видимому, они сильно осложняли жизнь своих владельцев вне улицы, да и портили сложную напудренную прическу. Тенденция к уменьшению размера мужской шляпы оказалась неодолимой: треуголки становились все меньше и меньше, все плотнее и плотнее прилегали поля к тулье. В результате пышный головной убор превратился в маленькую шляпу, которую носили под мышкой, причем истинные щеголи сохранили ей верность до самого конца века, а кое-где она просуществовала и дольше – в качестве обязательной детали мундира придворного или дипломата.

Менее рафинированная публика с 1780-х годов стала носить шляпы разнообразных форм. Из Англии пришла мода на круглые цилиндрические шляпы, которые, однако, кое-где восприняли как французское изобретение. Знатного мужчину простоволосым в обществе в ту эпоху увидеть было практически невозможно – только такие эксцентричные особы, как Петр I и Наполеон Бонапарт, могли себе это позволить.

Макияж
Все модницы в Европе, кроме англичанок, употребляли пудру, румяна, белила, разнообразные краски для бровей, ресниц и губ. Подкрашивать приходилось не только лицо, но и другие части тела, по прихоти моды остававшиеся не скрытыми одеждой. Дамы редко подставляли лица яркому солнцу, и при свете свечей без интенсивного макияжа они казались мертвенно-бледными. Поэтому существовало немало вещиц для удовлетворения косметических и парфюмерных потребностей. А потребности эти были велики: только для лица и тела (без учета прически) даме требовалось в год около восьми килограммов пудры!

У баночки-помадницы обычно на крышечке было зеркальце – стеклянное или из отполированного металла. Флакончик для ароматной соли или настойки имел притертую металлическую или стеклянную пробку, а сверху еще и навинчивающуюся крышку, которая прикреплялась к горлышку цепочкой. А вот и вовсе шедевр галантности – флакончики и медальоны из прозрачного стекла или камня, в которых носили... блоху, пойманную на теле возлюбленного!

К слову, в континентальной Европе в городах грязь и вонь были чудовищными, бани и просто мытье заменялись обтиранием ароматическими уксусами или водами, великолепные прически подолгу находились на головках своих хозяек. Для того, чтобы почесать голову под такой прической или париком, использовали специальные спицы... трансформировавшиеся затем в знаменитые дамские шляпные булавки. Необходимым предметом была блохоловка – миниатюрная вилочка с подвижными зубцами-усиками, которые светские дамы носили во Франции на шее.

В России модницы также уделяли внимание декоративной косметике, – даже на петровские ассамблеи дамы являлись не только набеленными и нарумяненными, но и с черненными зубами. Вскоре, впрочем, в свете эта мода исчезла, но еще и в конце столетия продолжала жить в простонародной среде.

Мушки
Все дамы были обязаны иметь особые баночки, с выдумкой и вкусом оформленные, плотно закрывающиеся откидной крышкой, но не имеющие отношения к хранению ароматных веществ. Это – мушечницы. Но не беспокойтесь, к насекомым они не имели никакого отношения! В них хранились маленькие кружочки, вырезанные из черной тафты, которые было модно носить на лице, шее, груди. Эти мушки – имитация родинок.

Мода на мушки пришла во Францию из Италии. Они оттеняли фарфоровую белизну кожи, но главной причиной популярности стала их красноречивость. Ибо мушка, расположившись на той или иной части лица, сообщала важную информацию о характере дамы. В Париже 1748 года, по свидетельству современника, «страстные женщины ставили мушку под глазом, любительницы таинственных амурных похождений – в уголке губ, кокетки – прямо на губах, дерзкие – на носу, игривые и веселые – на щечках, кичившиеся собственным величием – посреди лба.»

Даже сам факт использования мушек в украшении лица характеризовал женщину той эпохи как особу светскую. Дени Дидро, желая подчеркнуть перемену в поведении одной из своих литературных героинь, прямо говорит, что «она сбросила маску, пренебрегла молвой, нарумянилась, посадила мушки на щеки и пустилась в широкий свет, где у нее были похождения». Была эта мода распространена и в России, где

в 1769 году об этом писал «Письмовник» – пособие по модным формам приличного общения. Любопытно, что язык мушек прямо отнесен к форме принятой передачи информации – письму. Вот уж воистину: «На лице написано!».

Как это часто бывает, мнения француженок и русских дам не всегда совпадали. В конце века одно из русских изданий сообщало, что мушка под левым глазом обозначает намек на слезы, на губах – «прелесть», на носу – «званство», а на кончике носа – «одному отказ». Мушки на щеках означали: на левой – «радость», на правой – «дева». А мушка посреди лба русской модницы указывала, что она кого-то любит. В то же время в России было в ходу и другое толкование языка мушек, также очень красноречивое и откровенное: в углу глаза – «я вами интересуюсь», а на верхней губе – «я хочу целоваться». Как же можно было, однако, жестоко ошибиться, не зная местной версии такого популярного в XVIII веке языка!

Веер
Если кавалера той эпохи мы представляем со шпагой в руке, то дамским ее эквивалентом следует признать веер. Веер был для светских дам XVIII века не только опахалом, но и «семафором», и иногда «прибором наблюдения». В традициях средневековой испанской школы тем или иным образом раскрытый или повернутый веер говорил «да» или «нет», назначал свидание или указывал на те или иные чувства... Если его резко складывали, то как бы произносили: «Вы мне неинтересны!». В веера вставляли зеркальца, которые позволяли наблюдать за интересующим объектом, находящимся сзади или сбоку, не поворачивая головы, увеличительные стекла, чтобы можно было лучше рассмотреть ту или иную особу, а при подходящей погоде – обратить на себя внимание, послав солнечный зайчик: ожог вполне мог сойти за укол стрелы Амура.

Дамы предпочитали складные веера-гармошки. Они украшались рисунками и вышивкой, расписывались самыми знаменитыми художниками. Постепенно размеры стали уменьшаться, все большее значение придавалось ажурным рейкам конструкции, а не полотну, их соединяющему. Такие ажурные веера получили даже особое название – «скелетики».

Зонтик
В 1770-е годы появился еще один модный аксессуар – дамский зонтик. Сначала лишь для тени, а с конца 1780-х годов – и от дождя. С зонтиками прогуливались и мужчины. Зонтики, в России называемые парасольками, были складными, очень нарядными, с довольно короткой ручкой и цветным многослойным тентом, по краю обшитым бахромой, позументом или кружевом. Независимо от предполагавшейся погоды дамы брали их на прогулку, раскрыв над плечом или повесив на руку в сложенном виде. У складных зонтиков были, естественно, и чехлы – особые конусообразные футляры с кулиской и разрезом, сделанные таким образом, чтобы пышная отделка зонта не помялась и была заметна и в сложенном виде.

Очки
Люди, желавшие что-то рассмотреть получше, пользовались зрительными трубками. Но мало было обладать модной вещью, надо было еще и уметь соответственно пользоваться ею. Модники XVIII века при встрече разглядывали друг друга сквозь трубки в упор, тем самым бравируя своим пренебрежением благопристойным поведением. Взгляд в упор всегда воспринимался как непозволительная дерзость, почти вызов.

Особое внимание уделялось и очкам – предмету, известному европейцам давно, но ношение которого было ограничено массой условностей. Дамы очков не надевали ни публично, ни дома за работой. Только в конце века некоторые, да и то уже достигнув преклонных лет, позволяли себе при работе с бумагами, а чаще – во время игры в карты, использовать «стеклышки». К числу таких дам принадлежит и Екатерина II.

Да и мужчины строго следили за использованием этого прибора. Дело в том, что человек в очках в общественном месте воспринимался как дерзкий, почти наглец – ведь он позволял себе взгляд в упор. Дерзость, эпатаж свойственны поведению «золотой молодежи» в любую эпоху. Оттого-то очки стали очень модным предметом у молодых людей – джентльменов, англичан или англоманов, полагавших, что они делают вызов старомодным, замшелым французским вкусам.

В России младшим категорически запрещалось смотреть сквозь очки на старших по возрасту или чину (потому-то и за картами их позволяли себе надевать лишь старики и старухи). А в конце века молодым людям вовсе было запрещено ходить в очках вне дома. Так же непросто было носить очки в Испании: там еще помнили, что в предыдущем веке право пользоваться очками давали или принадлежность к сословию высшей аристократии – грандам, или личное дозволение короля, даруемое как награда за важные государственные заслуги.

В 1780-е годы в моду вошли лорнеты. Это были, так сказать, очки-маска. Потому, наверное, они быстро стали обязательной принадлежностью любой светской дамы, кроме, может быть, самых юных. И поигрывали ими владелицы, как веерами: складывали, открывали, подносили к лицу, держали на коленях.

Футляр для букета
На балу даме требовался и еще один предмет – порт-буке, то есть футляр для букета. В XVIII веке танцующая дама обязана была иметь в руках или у корсажа живые цветы. Иногда такой букет являлся своего рода пригласительным билетом на танцевальный вечер. Букет был также знаком отличия светской дамы, признанной королевой бала. А чтобы цветы не вяли и не пачкали платье, их стебельки прятали в специальный футляр, имевший форму конуса, богато украшенный в тон платью. Иногда конусовидный футляр имел ручку для удобства владелицы.

Бумажник
О многом надо было помнить щеголю: встречи, визиты, долги, всевозможные приватные и официальные события! А мода требовала еще и сохранения впечатлений об увиденном, записей метких словечек, собственных и услышанных в обществе! Разве можно все запомнить? Требовалось это записать и заметки не растерять. И очень популярны в XVIII веке стали бумажники. В то время это был раскладывающийся на две или три части прямоугольный кошелек размером с ладонь, с несколькими отделениями. В отделениях хранились записки, письма и другие важные бумаги. Бумажные ассигнации появились гораздо позже самого бумажника, в XVIII веке благородные люди пренебрегали любыми эквивалентами золотых и серебряных монет, кроме игральных фишек, может быть, им бы и в голову не пришло назвать бумажник французским словом, обозначающим кошелек для денег, – портмоне.

Итак, бумажник имел карманчики и отделения для разного рода бумаг, но, кроме того, и вкладную книжку с мелованными листами (в прямом смысле слова – они были покрыты слоем мела) – на них можно было писать карандашом или острой палочкой. Такой карандаш (деревянный с графитовым стержнем) или палочка-спица служили замком для бумажника. На об-

резе находились петли, в которые и вставлялся такой практичный замок. Спица была не только орудием письма, но и приспособлением для снятия печати с корреспонденции. Такие бумажники – записные книжки были и у женщин, и у мужчин. Путешественник мог оставить где-то весь багаж, но карандаш с записной книжкой должны были сопровождать его повсюду.

ОЛЬГА МОЛЧАНОВА Журнал Cigar Clan 3/2003